И ОДИН В ПОЛЕ ВОИН, КОГДА ПО-РУССКИ СКРОЕН! Имя - Николай. Отчество - Владимирович. Фамилия - Сиротинин. Рост - Сто шестьдесят четыре сантиметра. Вес - пятьдесят четыре килограмма. Звание - старший сержант. Русский. Воинская профессия - артиллерист, командир орудия. Возраст - двадцать лет. Деревенский. 55-й стрелковый полк, 6-я стрелковая дивизия. Та самая дивизия, части которой стояли в Брестской крепости и возле неё.
Противотанковая пушка, калибр - 76 миллиметров, вес в боевом положении полторы тонны. Шестьдесят снарядов. Карабин, патроны. Вес снаряда - девять килограмм. Наиболее действительный огонь по бронированным целям - 600 метров, прямая наводка. Направление обороны простое - за Родину.
Противник: вторая танковая группа любимца фюрера Гудериана. Четвёртая танковая дивизия вермахта, авангард. Колонна из 59 немецких танков.
Основной немецкий боевой танк Т-III: вес - 20 тонн, двигатель Maybach мощностью 250 л.с., скорость 32 км/ч. Экипаж -5 человек. Габариты: 5,69х2,81х2,335м. Вооружение: 37-мм пушка и три пулемета MG34.
Двести танкистов, 150 пулемётов, 59 пушек, 1200 тонн немецкого железа.
Танковый батальон прикрывала рота пехоты в грузовиках, пешком и на лошадях с велосипедами. А именно: четыре офицера, 26 унтер-офицеров, 161 солдат. Вооружение: 47 пистолетов, 16 шмайссеров,132 карабина, 12 ручных пулемётов, 3 противотанковых ружья, три 50-мм миномёта. 22 лошади, 9 пароконных повозок, 1 полевая кухня, 9 велосипедов. Гусенично-колёсные бронемашины. Мотоциклисты.
Направление движения, важнее не придумаешь - Москва.
17 июля 1941 года. Маленькая белорусская деревня Сокольничи. Мост через неширокую речушку Добрысть. Заболоченные берега. За речкой, в зелени второго месяца лета затерялась в маскировке единственная пушка и солдат. Арьергард артиллерийской батареи стрелкового полка. Перед мостом, с другой стороны реки, забитая немецкими танками дорога - Варшавка. Сзади, лихорадочно спешащий на новый рубеж обороны, реку Сож, родной стрелковый полк.
Главное - время, чтоб они успели занять рубеж и окопаться.
- Думаю, они тебе больше тридцати раз пальнуть не дадут, - сказал командир батареи, - заткнёшь мост и отходи. Замок от пушки - с собой в вещмешок. Лошадь за сарайчиком. Догонишь. - Ничо, таварищ старший лейтенант, я всё сделаю. Я деревенский, вы мене токо оставьте ещё снарядов, и вам быстрее ехать будет и лошадям проще, не так тяжельше, - маленький сержант смотрел снизу вверх спокойно и уверенно, как будто перед тем, как сделать привычную и тяжёлую сельскую работу на своей земле в деревне на орловщине. От деревни Сокольничи до районного центра Кричева - пять километров. Несколько минут езды. Но 17 июля 1941 года, чтобы преодолеть это расстояние гитлеровцам понадобилось два с половиной часа.
Очевидцы говорят, что командир вначале боя был где-то рядом - корректировал, но как только Сиротинин первым выстрелом подбил перед въёздом на мост головной танк, а затем последний, который попал в сектор обстрела пушки на дороге, то он ушёл за батареей. Мост был закупорен. Задача выполнена. Но вторую половину командирского приказа на отход Сиротинини не выполнил. У него было шестьдесят снарядов. И десять немецких танков, застрявших в болоте при попытке съехать с дороги. И еще танки на подходе. И бронемашины. И пехота, гитлеровская спесь, захватчики, оккупанты в серых мундирах в секторе обстрела орудия.
И начался бой. А когда в руках у тебя оружие, полно боеприпасов, а впереди враг, а позади ..., а они едут, как на параде, как у себя дома и отступать не в радость, то наплевать с какой стороны пушки механизмы вертикальной и горизонтальной наводки. Извернулся, наизнанку, но навёл. Было бы желание. Навёл, выстрелил, засёк попадание, принёс снаряд, навёл, выстрелил, снаряд...
Цивилизованная, упорядоченная, правильная Европа, павшая к ногам фашистов почти без боя, закончилась ещё в Бресте, но они пока этого не поняли. И старший сержант объяснял им эту истину прилежно, на понятном для них языке и не жалея себя. Преподаватель валил свою аудиторию железными доводами наповал, жалел только об одном, что мог не успеть довести эту истину до каждого солдата в немецкой колонне и тем, кто следует за ними. Ученики, старшему сержанту, попались неважные, тему так и не усвоили. Кроме тех самых рьяных, кто остался с ним изучать учебный материал навсегда. И даже немцы оценили совершенство и простоту изложения материала в исполнении сержанта и его учебно-боевого пособия.
Обер-лейтенант Фридрих Хёнфельд. Цитата из дневника: "Вечером хоронили неизвестного русского солдата. Он вёл бой в одиночку. Бил из пушки по нашим танкам и пехоте. Казалось, бою не будет конца. Храбрость его была поразительна.
Это был настоящий ад. Танки загорались один за другим. Пехота, прятавшаяся за бронёй, залегла. Командиры в растерянности. Не могут понять источник шквального огня. Кажется, бьёт целая батарея. Огонь прицельный. Откуда взялась эта батарея? В колонне 59 танков, рота пехоты, бронемашины. И вся наша мощь бессильна перед огнём русских. Разведка докладывала, что путь свободен. Больше всего нас изумило то, что против нас бился один единственный боец. А мы думали, что в нас стреляет целая артиллерийская батарея".
Поняв, что атакой в лоб они русских артиллеристов не сломят фашисты пошли в обход. Окружив позицию Сиротинина, они открыли ураганный огонь. И только после этого замолчала пушка, и перестал бить карабин. Больше всего немцев изумило то, что против них сражался один единственный боец.
"Всех поразило, что герой был юнцом, почти мальчишкой. В строю немецких солдат, он стоял бы последним на правом фланге. Он произвёл по нам пятьдесят семь выстрелов из орудия и потом, ещё бил и бил по нам из карабина. Рассеял лобовую атаку пехоты. Уничтожил десять танков и бронемашин. Рядом с его могилой осталось целое кладбище наших солдат".
Полковник оказался мудрее своего младшего офицера. И ещё известно: немцы настолько были поражены мужеством русского солдата, что похоронили его с воинскими почестями.
"Все удивлялись его храбрости. Полковник перед могилой говорил: "Если бы такими как он были бы все солдаты фюрера, то завоевали бы весь мир. Три раза стреляли залпами из винтовок. Всё-таки он русский. Надо ли такое преклонение?"
Обер-лейтенант Хёнфельд так и не понял, в какую войну и с кем ввязалась Германия. Обер- лейтенант Хёнфельд убит под Тулой летом 1942 года. Советские солдаты обнаружили его дневник и передали военному журналисту Фёдору Селиванову.
Имя - Николай. Отчество - Владимирович. Фамилия - Сиротинин. Рост - Сто шестьдесят четыре сантиметра. Вес - пятьдесят четыре килограмма. Звание - старший сержант. Русский. Воинская профессия - артиллерист, командир орудия. Возраст - двадцать лет. Деревенский. 55-й стрелковый полк, 6-я стрелковая дивизия. И, пятьсот фашистов, двести пулеметов, пятьдесят девять пушек. Тысяча двести тонн немецкого железа.
Старший сержант Сиротинин Николай Владимирович, командир орудия противотанковой батареи похоронен со всеми воинскими почестями солдатами и офицерами четвёртой танковой дивизии вермахта на берегу реки Добрысть, у села Сокольничи.
Отправлено: 09.11.12 11:19. Заголовок: та поездка запомнила..
та поездка запомнилась мне особенно хорошо - до каких-то малозначащих, но намертво въедающихся в память мелочей. Возможно потому, что она была последней из немногочисленных, но крайне насыщенных командировок в воюющую Чечню. Возможно потому, что именно во время нее произошла одна из тех встреч, которые просто невозможно забыть, а все остальное как бы «зацепилось» за нее.
Была поздняя весна или раннее лето 1995 года, точно уже не помню. Помню только, что это были парламентские каникулы, когда депутаты Совета Федерации и Государственной Думы дали задание двум своим коллегам побывать в Чечне и разобраться, что же там происходит на самом деле после взятия Грозного и чего можно ожидать в ближайшем будущем. Разобраться и рассказать им потом, по возвращении в Москву. Мне представилась как журналисту возможность поехать вместе с ними, и я ею воспользовался.
Задача у пригласивших меня с собой Виктора Курочкина (СФ) и Виктора Шейниса (ГД) была не из простых: встретиться с кем-то из лидеров чеченских боевиков (в идеале - Асланом Масхадовым, который командовал ими в то время) и в личном разговоре постараться уяснить для себя, каковы перспективы «мирного урегулирования». То есть существуют ли какие-то реальные способы избежать дальнейшего кровопролития и в то же время сохранить Чечню в составе России. Поэтому каждое утро, совсем рано, мы выезжали из крохотной гостиницы в такой же крохотной Назрани, ехали в Грозный, а оттуда по «наводке» того или иного тамошнего «знакомого» отправлялись дальше на поиски связников, которые могли помочь выйти на Масхадова.
Мы ездили день за днем, как на работу. Руины Грозного уже воспринимались как нечто привычное, мне даже вспомнить было трудно, как выглядел этот город прежде, хотя наезжать туда доводилось и до войны. У нас ничего не получалось, но мы не отчаивались. Особенно я, поскольку для меня как журналиста материала хватало и так. Кроме того, у меня, помимо цели, совпадавшей с намерениями Шейниса и Курочкина, была и собственная цель.
Те, кто следил по телерепортажам за боями в Грозном, может быть, и сегодня помнят сюжет о Михаило-Архангельском храме. Звучит канонада, слышны разрывы, и посреди всего этого кошмара - несколько русских женщин на фоне церкви... Они говорят:
- Когда все началось, мы собрались здесь, и Господь по молитвам Архистратига нас сохранит!
И, конечно, я очень хотел добраться до храма и увидеть, что сталось с ним и с этими женщинами. И еще хотел побеседовать с настоятелем, отцом Анатолием Чистоусовым. Причем гораздо больше, чем с Масхадовым.
Когда я наконец понял, что возможности оторваться от нашей группы без риска не выполнить основное задание у меня нет, то обратился к своим спутникам с просьбой заехать в храм вместе и был очень рад и благодарен им, когда они с готовностью согласились.
...Достаточно было беглого взгляда, чтобы понять, что война храма не пощадила. Впрочем, пощадила она (а точнее - Господь сохранил) тех, кто прибегал с надеждой на милость Божию под его кров. Сам храм сгорел, но настоятель, отец Анатолий, вынес из пожара антиминс и продолжал служить в пристроенном рядом баптистерии. А может, сторожке, этого уже точно не скажу.
Вокруг были руины... Пыль, которая, кажется, не опускалась на землю, но висела в воздухе - пыль, в которой были перемешаны порох, кирпич, известка, человеческий ужас, человеческая боль и нечеловеческие страдания. Этим составом тут было пронизано и пропитано все.
И в самой сердцевине этого - русский священник с кротким, удивительно спокойным, мирным лицом и собравшаяся вокруг него община. Я не думаю, что это были только лишь постоянные прихожане, к нему прибились и просто те, кому было страшно и некуда больше идти. Мы говорили с отцом Анатолием, и он рассказывал, как загорелся храм, как вынес из него антиминс, как отпраздновали они Пасху. А народ потихоньку собирался вокруг, обступая нас, а в большей степени - отца Анатолия. Я смотрел на это, и на глаза наворачивались слезы. Мне кажется, я тогда впервые понял, что это такое - пастырь и его паства, потому что они и правда были рядом с ним, как овцы со своим пастухом, у них, кроме Бога и него, никого не осталось, кто мог бы их защитить и кому они были бы нужны. Здесь было очень трудно, очень страшно, но все было (возможно, именно поэтому) предельно настоящим, ничего искусственного, а все так, как оно и должно быть... Пастырь, готовый положить свою душу за овец, и паства...
Когда он вел нас, чтобы показать условия, в которых жили рядом с храмом люди, к нему подошел какой-то молодой человек, державший в руках книгу, и спросил:
- Батюшка, а это можно читать? Благословите?
Вопрос казался настолько странным и неуместным в этом месте и в этот момент... Но только не отцу Анатолию. Он остановился, взял у молодого человека книгу, внимательно пролистал ее и ответил:
- Можно, читай, Бог благословит.
У нас было очень мало времени, мы торопились, и пообщаться удалось крайне недолго. Я сказал отцу Анатолию о своем желании вернуться и написать о них.
- Зачем? - спросил он.- Вы думаете, что это принесет пользу?
И правда - тогда им это вряд ли бы было полезно: чем меньше о них в то время вспоминали бы те, кто поджог и разрушил храм, тем было бы лучше.
Но я, когда он это говорил, думал о другом. Точнее, даже не думал... Не знаю, как это ясно выразить.
Я смотрел в его глаза - такие же мирные, спокойные, бесконечно глубокие, как он сам. В глазах были какая-то удивительная, кроткая и светлая любовь и боль, этой любовью укрощенная и покоренная. И меня вдруг всего пронзило: «Это же мученик. Мученик!». Это чувство было настолько сильным, что я был им наполнен до предела. А потом отпустило.
Я отдал ему единственное, что у меня было с собой «церковного» - недавно вышедшую книгу Нилуса «Великое в малом». А он подарил мне маленькую иконочку преподобного Серафима. И мы расстались.
Наша миссия оказалась вполне успешной. В одном селе мы смогли встретиться со связником Исой, который отвечал тогда для Масхадова за подобные «внешние контакты». Случайно попали на переговоры Масхадова с командовавшим тогда группировкой российских войск Геннадием Трошевым, проходившие в том же селе в доме, где нас приютили. Конечно, на сами переговоры нас не пустили, но благодаря Исе мы смогли договориться об аудиенции у Масхадова и на следующий день побывали на базе боевиков в Ведено[1].
Туда я ехал совсем больной - то ли отравился чем-то, что мы купили, проголодавшись, на стихийно возникшем рынке где-то в разрушенном Грозном, то ли подхватил какую-то инфекцию, не знаю, только было мне очень плохо, и все происходившее воспринималось, словно сквозь какой-то туман. Сквозь этот туман пробивается образ Масхадова, с которым мы беседовали в каком-то холодном домике (судя по всему - бывшей школе). Мне было его, несмотря ни на что, жалко. Война - безумие, особенно если это война с «национальным» подтекстом. Или контекстом. И вступив в нее, человек чаще всего уже не может от этого безумия освободиться. Даже если до того он был, как Масхадов, советским офицером и патриотом своей страны, а не только «маленькой, но гордой» исторической родины.
Сквозь этот же туман проступает увязавшийся с нами Ринат (или Руслан), приехавший сюда на поиски попавшего в плен брата, взятый нами в Ведено и получивший здесь уверение, что брата ему вернут. И молоденький пленный солдат, которого передали нам по приказу Масхадова в качестве жеста доброй воли и которого мы увезли с собой. И сопровождавший нас здоровенный, похожий на большого ребенка чеченец, который все убеждал солдата по дороге:
- Ты посмотри, какая тут красота! Приезжай после того, как все это закончится, в гости, я тебе все покажу!
Солдат молча кивал...
Как плохо мне ни было, а я не удержался и спросил чеченца:
- А ты до войны кем был?
- Кочегаром,- улыбнулся он.
- А после кем будешь?
- Не знаю,- ответил он грустно.
Почему-то очень ясно запомнился эпизод оттуда, из Ведено. Мы сидели с Шейнисом на крыльце масхадовской «резиденции» и ждали машины. Вокруг сновал народ, от внешнего лишь вида которого на душе становилось неспокойно. Еще неспокойней было от соседства зверского вида бородача, который притулился рядом с нами к тому же крыльцу и меланхолично чистил от крови огромный тесак.
- Во всем виноваты евреи,- в пустоту, раздумчиво сказал вдруг он.
На моей памяти при Шейнисе такое говорили не первый раз. И он ответил то, что отвечал и прежде:
- Ну, почему евреи... Я вот, например, тоже еврей...
- Я об этом и говорю,- так же раздумчиво произнес чеченец, продолжая свое занятие.
Шейнис дискуссию продолжать не стал. Не возникло такого желания и у меня.
Ночью, в том самом доме в «приграничном» селе, я очень плохо спал. У меня был жар, и я постоянно просыпался с одной и той же мыслью: «Что я делаю здесь? Какой в этом смысл?». Смысл я увидел лишь в том, с чем столкнулся у разрушенного храма во имя Михаила Архангела...
Эта мысль не давала мне покоя и в самолете, и когда мы ехали из аэропорта по Москве, удивляясь тому, что здесь нет войны и кругом не руины, а целые дома и люди улыбаются и смеются. И потом не давала покоя тоже.
Уже живя в монастыре, я узнал, что в феврале 1996 года священник Анатолий Чистоусов был захвачен боевиками и помещен в специальный концлагерь, где подвергался избиениям и пыткам, а затем убит. Незадолго перед расстрелом он сказал своему чудом выжившему соузнику игумену Филиппу (Жигулину):
- Ты представляешь? Ведь если нас убьют, мы будем мучениками. Мучениками!..
Жизнеописание ныне покойного, настоятеля слепцовского Храма отца Петра Сухоносова, погибшего от рук террористов - книгу "Кавказская Голгофа" (автор Александр Горшков) можно прочесть на сайте sunzha.narod.ru/
В воскресный день, когда закончилась литургия, и отец Петр отслужил панихиду, прихожане подходили к нему с вопросами и за советом. Лишь в обед постепенно все разошлись. Остались лишь две женщины и отец Петр. Бандиты ворвались неожиданно, расправившись с охранником, бегали по территории храма в поисках священника. Нашли отца Петра в алтаре. Его выволокли через Царские врата, при этом били ногами и прикладами автоматов. Крест с него сорвали. У ворот церкви стояла машина. Священника забросили в кузов, прикрыли тентом и поехали. Женщины бежали и кричали, просили бандитов вернуть отца Петра. Один из них с ухмылкой ответил: «Вернем мы вашего батюшку...». Позже у въезда в Серноводск на обочине дороги обнаружили брошенную машину бандитов. Кузов был залит кровью. Самого отца Петра там не нашли. О его спасении молились тысячи людей: в Слепцовке, Москве, Киеве на святой Почаевской горе, в Иерусалиме и на Афоне... Через полгода, 23 октября в вечернем информационном выпуске «Вестей» показали репортаж, в котором телезрители впервые увидели фрагменты видеозаписи, сделанной, судя по всему, самими похитителями. Было видно бездыханное, изможденное тело отца Петра. Правая нога батюшки была прикована стальной цепью к полу. Неизвестно, сколько времени пролежал мученик: неделю, месяц или больше. Среди сырости и грязи тело его лежало нетленным. Как писала потом в своем письме Светлана М.: «Он делал русских сильными. Само его существование раздражало, бесило бандитов. Они даже выкупа за него не требовали. Для них его смерть была важнее денег. Можно только догадываться, какими методами они пытались заставить его отречься от веры. Зная отца Петра, мы уверены, что он не отрекся. И простил перед смертью своих мучителей». Тело отца Петра так и не нашли. И в конце 2000 года был совершен чин погребения протоиерея Петра Сухоносова. Ирина Антонова
Поездки священника к военным вызывали недовольство среди чеченцев: дескать, тот одобряет войну. Говорили о готовящейся расправе над ним. Но батюшка по-прежнему открыто выходил в станицу, общался с людьм и разных национальностей. Его просили прийти причастить тяжелобольного, и он выходил из храма со Святыми Дарами, порой, когда на дворе было темно. Даже милиция вечером не всегда выезжала на патрулирование, опасаясь бандитов. А старый священник шел темными улицами. Шел и молился. Летом 1997 года было совершено первое покушение на отца Петра. Когда он вышел за церковную ограду, неожиданно подъехала легковая машина. Оттуда выскочили два бандита, схватили настоятеля и поволокли за собой. Батюшку спасла девушка, которая вцепилась в него обеими руками и закричала. Тут же прибежали два прихожанина и бросились навстречу бандитам, стали вытаскивать отца Петра из машины, куда его почти затолкали похитители. На крик из соседних дворов выскочили женщины-ингушки, выручать из беды «русского муллу». Однажды отец Петр печально сказал: «Счастливые люди, что их отпевают. А мои косточки птицы разнесут...». 28 марта 1999 года, в воскресенье, спеша в храм на Божественную литургию, он обратился к одной из своих близких помощниц: «Вы далеко не уходите, а то когда меня украдут, вы и видеть не будете...». Все случилось именно так, как он и предвидел.
Сама по себе церковь небольшая, поэтому батюшка называл ее «собориком». У него часто спрашивали, почему он не хочет построить более вместительный храм, деньги собрали бы. Но, вероятно, отец Петр предчувствовал, что начнется отток верующих с Северного Кавказа ...Все больше людей стало приезжать в Слепцовку просить благословения на переезд. Уезжали и станичники. На заборах теперь часто встречалась надпись: «Продается дом». Звали и отца Петра с собой, на что он неизменно отвечал: «Мне нельзя! Капитан покидает свое тонущее судно последним». И благословлял на переезд других, оставаясь в своем «соборике» на великий подвиг. А за станичной околицей, на пустыре, появились городки беженцев из Чечни: в холодных дощатых вагончиках, домиках и брезентовых палатках ютились тысячи людей разных национальностей. Они вымещали злобу на оставшейся части русских. На христианском кладбище устраивали погромы. Памятники и кресты валялись на земле с надписями: «То же самое ждет и вас». По распоряжению ингушских властей возле церкви поставили охрану. Пост усиливался в дни больших христианских праздников. Вооруженные милиционеры в бронежилетах плотным кольцом оцепляли храм. А в православных все равно летели камни. С началом боевых действий у отца Петра появились новые заботы. В 1994 году его назначили благочинным православных церквей Ингушетии. В Слепцовку зачастили военные: они обращались с просьбой приехать в расположение дислоцированных на границе с Чечней подразделений и блокпостов окрестить молодых солдат, отслужить молебен о спасении.
Свято-Покровская церковь, куда прибыл священник, была единственным приходом на пять больших казачьих станиц. Прихожане встретили отца Петра настороженно. За последние годы ни один из священников здесь не задерживался. Но вот молодой настоятель совершил литургию, и народ облегченно вздохнул: Господь послал ревностного пастыря. Отец Петр ездил по соседним станицам, крестил, отпевал, венчал, соборовал, причащал. Не брал денег за требы. И каждый раз служил так, как будто все делал впервые: с трепетом и благоговением. На его службы люди шли потоком - литургия начиналась в 5 часов утра, но прихожане собирались в храме на час раньше! Свой дом священник отдавал нуждающимся в приюте: в последние годы здесь жила русская семья беженцев из Серноводска. Сам отец Петр обитал в небольшой комнате в церковном дворе. Самодельный шкаф, металлическая кровать с деревянным настилом, печка у левой стены, большой круглый стол, стулья и лавки - вот и вся меблировка. Рядом с отцом Петром постоянно находились люди, которые нуждались в помощи и утешении. Так, соседи семьи 5-летней Ангелины вырвали девочку из рук пьяных родителей, грозивших убить ребенка, и привели к батюшке. Несмотря на обещания расправы «с попом», отец Петр не отдавал ребенка, а вскоре суд лишил алкоголиков родительских прав. Ангелина осталась жить при храме. Через руки настоятеля проходили немалые суммы: люди жертвовали их на церковь, и отец Петр был рад возможности помочь нуждающимся. Он посылал деньги бедным монастырям, психиатрическим лечебницам, малоимущим, заключенным. Когда началась война в Чечне, храм стал домом милосердия, где находили утешение молодые солдаты и родители, приехавшие на поиски своих сыновей.
По окончании Ставропольской духовной семинарии молодой священник отец Петр думал лишь о том, что его место в храме. Собственной семьи он решил никогда не иметь: стал целибатом, давшим обет безбрачия. Кроткого батюшку прихожане полюбили, хотя атеистически настроенные власти терпеть не могли. В результате первые годы служения ознаменовались переездами. Так, священника «выслали» из станицы Малые Ягуры (Ставрополье) за «самоуправство» (якобы, он открыл новую церковь). Его служение в селе Рагули оказалось недолгим из-за директора местной школы. Тот написал донос, где сообщал, что настоятель храма ...болен туберкулезом и заражает людей (!). В итоге священника направили за пределы Ставрополья - в станицу Орджоникидзевскую. Когда отец Петр ехал в Орджоникидзевскую, или, как ее называли местные жители, Слепцовку (в честь генерала Николая Слепцова - полководца времен Кавказской войны 1816-1864 гг.), с ним возвращались на родину депортированные ранее мусульмане-ингуши. «Я, приехав сюда, был смущен, - вспоминал потом батюшка, - в автобусе с ингушами ехал, они возвращались из ссылки, да как на их территорию въехали, так запели - заунывно, скорбно... Страшно мне стало: куда еду?».
Судьба обновленного Михаило-Архангельского храма в Грозном поистине драматическая. Он был построен в 1892 году. В период антирелигиозных гонений в 20-30-е годы его закрыли. Храм чудом миновала участь разрушения, которая постигла большинство православных церквей. После Великой Отечественной войны богослужения возобновились, но в ходе боевых действий зимой 1994-1995 годов храму был нанесен значительный ущерб, усугубленный впоследствии. В конце 2004 года началось восстановление Михаило-Архангельского храма. Средства на восстановление выделил фонд имени Ахмата Кадырова и спонсоры. Летом 2005 года на средства Воронежской областной организации вынужденных переселенцев из Чеченской Республики «Асса» были отлиты новые колокола, переданные тогда же в Грозный. К весне 2006 года на храм водрузили купола и кресты, начались отделочные работы. Богослужения совершаются здесь с осени 2006 года... А в первую кампанию здесь шла неприкрытая травля христиан - чеченские боевики насильно вывозили священников из храмов, зверски издевались над ними и убивали. Так был замучен этими отморозками в плену в 1999 году 70-летний протоирей Петр Сухоносов, священнослужитель, который жил по заповеди «возлюби ближнего своего, как самого себя», отдавал силы и сердце свое людям...
Отправлено: 10.11.12 22:00. Заголовок: ирина у еще раз спас..
ирина у еще раз спасибо, мой детёнок проникся, теперь ходит и спрашивает, новенькое есть чего? Буду говорит в школе доклад писать по такой теме, во как
Джаб думаю будет)))только бы еще нарыть другую сторону конфликта в Чечне страдали и мусульмане, если про Чечню, герои они разные, не хотелось бы однобоко все освещать, как и про другие войны.
Бровкович Алексей Витальевич - оперуполномоченный СОБРа УБОП при УВД Калининградской области, лейтенант милиции.
Родился 19 ноября 1974 года в Калининграде.Русский. В 1991 году поступил в Рязанское высшее воздушно-десантное командное училище. В 1993 году уволился в запас. На службе в органах внутренних дел с октября 1993 года -стажер, младший инспектор, оперуполномоченный специального отдела быстрого реагирования Управления по борьбе с организованной преступностью при УВД Калининградской области. С 6 ноября по 14 декабря 1995 года принимал участие в наведении конституционного порядка в Чеченской республике.
Погиб 14 декабря 1995 года в Гудермесе.
Звание Героя Российской Федерации Алексею Витальевичу Бровковичу присвоено посмертно 1 августа 1996 года.
Похоронен в Калининграде. Имя героя носит Калининградская средняя школа № 43.
...В начале декабря 1995 года бандиты подтягивали свои силы к Гудермecy. По данным войсковой разведки, они намеревались дестабилизировать обстановку в городе и сорвать выборы депутатов Государственной думы и главы Чеченской республики, назначенные на 18 декабря.
Блокпосты были усилены бронетехникой, но бандитам под видом мирных жителей удавалось просачиваться в город. В преддверии выборов по всей Чечне активизировалась минная война. 12 декабря лейтенант милиции Алексей Бровкович в составе группы саперов разминировал здание городской администрации Гудермеса. В ходе операции было обнаружено и обезврежено три самодельных взрывных устройства общим эквивалентом 18 килограммов тротила.
К середине месяца боевики предприняли более решительные действия. Ранним утром 14 декабря на въезде в Гудермес бандгруппа численностью 30-40 человек захватила районную больницу. Спустя минут сорок одетые в белые маскхалаты бандиты начали занимать дома рядом с местной комендатурой и обустраивать огневые позиции. Позже стало известно, что в город проникло около 600 дудаевцев. Основные их группы находились в районе больницы, комендатуры, железнодорожного вокзала. После захвата больницы боевики основные усилия сосредоточили на штурме временного военного городка. Вокруг местной комендатуры разгорелся ожесточенный бой.
Комендатура Гудермеса располагалась в здании педагогического училища. Лейтенант милиции Бровкович в составе группы из 9 человек держал оборону на крыше. По милиционерам дудаевцы вели огонь из близлежащих пятиэтажек. Это был первый открытый бой для Алексея. В критической ситуации, когда необходимо было организовать дополнительную, более эффективную огневую точку на углу крыши учебного корпуса, командир группы старший лейтенант милиции Валерий Бусловский направил туда Бровковича. Алексей под сильнейшим автоматно-пулемет-ным огнем пробрался к посту номер шесть и укрылся за мешками с песком. Позиция оказалась довольно выгодной, позволяла прицельно истреблять бандитов, вести наблюдение за подступами к зданию и давать целеуказания трассирующими пулями. Это способствовало тому, что боевикам не удалось сходу захватить здание комендатуры. Бандиты весь огонь стрелкового оружия сосредоточили на отважном милиционере, но выкурить его оттуда им так и не удалось. На протяжении трех часов он оставался глазами всего отряда.
Около восьми утра Бровкович со своей группой уже занимал оборону на первом этаже здания комендатуры. Внезапно в районе транспортного КПП начался сильнейший обстрел из стрелкового оружия. Собровцы выбежали во двор и увидели, что на территорию педучилища под ураганным огнем боевиков прорвались четыре бронетранспортера и один грузовик «Урал» бригады внутренних войск...
А события развивались следующим образом.
Резерв оперативной части Северо-Кавказского округа внутренних войск выдвинулся к Гудермесу со стороны Грозного. При подходе к мосту через реку Белка военнослужащие встретили сильное огневое сопротивление. Были подбиты два бронетранспортера, среди военнослужащих появились убитые и раненые. Двум БМП удалось прорваться в город, но связь с ними прервалась.
Еще 22 ноября 1995 года Алексей Бровкович, находясь в группе саперов спецподразделений милиции, во взаимодействии с внутренними войсками минировал и подрывал мосты, чтобы воспрепятствовать попыткам боевиков ворваться в Гудермес, минуя блокпосты. А сейчас эти блокпосты были захвачены бандитами, там они устраивали засады и уничтожали колонны внутренних войск, которые шли на выручку осажденным в комендатуре спецназовцам.
В 9.15 к Гудермесу с севера выдвинулись подразделения оперативной части Северо-Западного округа внутренних войск. При прорыве в комендатуру первым погиб капитан Евгений Гаврилов. Он находился в кабине грузовика, которым перебрасывался минометный расчет. Машину бандиты подбили из гранатомета. Но четырем бронетранспортерам и "Уралу" бригады внутренних войск удалось все-таки прорваться через кольцо блокады.
Правда, спешившие на выручку осажденным милиционерам военнослужащие сами теперь нуждались в помощи. На броне в беспорядке остановившихся во дворе комендатуры БТРов и в кузове грузовика - много убитых и раненых. Уцелевшим во время прорыва не по силам было эвакуировать всех в безопасное место. Им на помощь бросились калининградские собровцы - старший лейтенант милиции В.Бусловский, лейтенанты милиции А.Бровкович, С.Светогор и Е.Реутов.
Да, дорогой ценой дался этот прорыв. Но помошь милиционерам все-таки подоспела. В кузове "Урала" находились минометы, в бронетранспортерах - боеприпасы. Бывший командир орудия Алексей Бровкович вместе с уцелевшимиминометчиками принялся переносить в укрытие минометы и уже выбирал место для обустройства закрытой огневой позиции. Бой не прекращался ни на минуту. Он торопился. Казалось, еще минута-две и "заработает" миномет... Неожиданно автоматная пуля ударила Алексея в грудь и опрокинула навзничь.
Раненого лейтенанта удалось вынести из-под огня, медики вологодского ОМОНа оказали ему первую помощь. Девятнадцать часов они боролись за жизнь милиционера, подогревая на пламени свечи замерзающий на морозе раствор капельницы. Но вырваться из окружения и доставить раненых в госпиталь, было просто невозможно.
До полного освобождения Гудермеса от боевиков оставалось еще восемь дней...
Отправлено: 12.11.12 10:06. Заголовок: По материалам книги ..
По материалам книги Х. Д. Ошаева "Слово о полку чечено-ингушском". Нальчик. "Эль-Фа" 2004.
По свидетельствам оставшихся в живых участников героической защиты Брестской крепости, по скудным документальным данным штабных архивов, по материалам Музея обороны крепости-героя известно, что за все дни боев в цитадели и примыкающих к ней трех укрепрайонах погибло свыше двух тысяч советских бойцов и офицеров. И в их числе - более 300 воинов Чечено-Ингушетии. Из книги секретаря Чечено-Ингушского обкома ВКП(б) в годы войны В. И. Филькина "Партийная организация Чечено-Ингушетии в годы Великой Отечественной войны Советского Союза". "В марте 1942 года по настоянию Берия призыв в Красную Армию военнообязанных чеченцев и ингушей был прекращен. Это было серьезной ошибкой, ибо дезертиры и их пособники вовсе не отражали действительного настроения чечено-ингушского народа. В августе 1942 года, когда немецко-фашистские войска вторглись в пределы Северного Кавказа, обком ВКП(б) и Совнарком ЧИАССР обратились в Правительство Союза СССР и ЦК ВКП(б) с просьбой о разрешении провести добровольную мобилизацию чеченцев и ингушей в Красную Армию. Просьба была удовлетворена". Добровольные мобилизации проводились после того трижды и дали они тысячи добровольцев. Весной 1942 года отмобилизованная в добровольном порядке, полностью обеспеченная конным составом, хорошо экипированная, укомплектованная опытным боевым командным и политическим составом, уже получившая армейский номер 114-я Чечено-Ингушская кавалерийская дивизия по настоянию Берия была распущена. По настойчивому ходатайству Чечено-Ингушского обкома ВКП(б) и Совета Народных Комиссаров ЧИАССР из состава дивизии сохранены были лишь незначительные части - 255-й Отдельный Чечено-Ингушский полк и Чечено-Ингушский Отдельный дивизион. До конца 1942 года 255-й полк отлично дрался на южных подступах к Сталинграду. В сражениях у Котельниково, Чилеково, Садовой, у озера Цаца и в ряде других мест он понес большие потери. В мае 1943 года обком ВКП(б) подводил итоги проведенной добровольной мобилизации. В решении записано следующее: "Проведенный с разрешения ЦК ВКП(б) в период февраля - марта 1943 года третий призыв добровольцев чеченцев и ингушей в Красную Армию сопровождается проявлением подлинного советского патриотизма. "По неполным данным, в период войны было призвано и мобилизовано в действующую армию более 18 500 лучших сынов чечено-ингушского народа". (Филькин В. И.). Две трети из них были добровольцами. Согласно последним данным исследователей (в частности, работавших над созданием "Книги Памяти"), число чеченских и ингушских красноармейцев, сражавшихся против гитлеровцев на фронтах Великой Отечественной войны, составляло более 40 тыс. человек. По проискам Берия в феврале 1944 года Чечено-Ингушская АССР была упразднена, а народ переселен в Среднюю Азию и Казахстан. Мотив: за слабое участие в войне с фашистами... Это было вопиющей неправдой. Депортация чеченцев и ингушей (и, возможно, других народов), по-видимому, готовилась задолго до начала ее осуществления. В русле этих замыслов следует рассматривать и секретное распоряжение начала 1942 года о придерживании наград для чеченцев и ингушей (возможно, и других, впоследствии "наказанных" народов), прежде всего, наград высших и полководческих, и о непредставлении чеченцев и ингушей к званию Героя Советского Союза. Вайнах должен был совершить что-то из ряда вон выходящее, чтобы быть представленным к званию Героя. В бою у селения Захаровка X.Нурадилов один остановил наступление немецких цепей, уничтожил 120 гитлеровцев и еще семерых взял в плен. И не получил никакой награды. И только после того, как Нурадилов был смертельно ранен в своем последнем бою, доведя к этому времени потери гитлеровцев до 932 человека (920 убитых, 12 плененных и еще 7 захваченных вражеских пулеметов), ему посмертно присвоили звание Героя! Абухажи Идрисову звание Героя Советского Союза присвоили лишь после тяжелого ранения в голову, когда было уже неизвестно, выживет ли он. К этому времени на счету Абухажи было уже 349 уничтоженных из снайперской винтовки вражеских солдат и офицеров. А ведь Абухажи немало гитлеровцев уложил и из пулемета. Звание Героя Советского Союза за подвиги в Великой Отечественной войне получили шестеро чеченцев: Ханпаша Нурадилов, Хансултан Дачиев, Абухажи Идрисов, Хаваджи Магомед-Мерзоев, Ирбайхан Бейбулатов, Мовлид Висаитов (последнему утвердили звание Героя Советского Союза значительное время спустя после войны и после смерти самого героя). Сразивший более 190 врагов, чеченский снайпер Махмуд Амаев не получил Звезды Героя даже посмертно. Тоже происходило с чеченскими и ингушскими летчиками, танкистами, разведчиками, партизанами, кавалеристами, артиллеристами, с рядовыми и офицерами. Сегодня в СМИ и печатных работах упоминается о многих десятках представленных к званию Героя Советского Союза и не утвержденных в этом звании чеченцев и ингушей. В 1996 году, из числа представленных к этому званию чеченцев, Президент России Б. Ельцин утвердил в звании Героев России четверых участников Отечественной войны.
Судьба Мавлида Висаитова
Первым советским офицером, который пожал руку командиру передовых американских частей генералу Боллингу, во время исторической встречи на Эльбе был подполковник Мавлид Висаитов, чеченец по национальности. О его судьбе в очередном номере рассказывает "Парламентская газета". Судьба эта похожа на сказку. Будучи командиром кавалерийского полка, он в первые месяцы войны не отступал, а наступал. Лихими наскоками, под огнем автоматов и танков сшибал дозоры, громил передовые части противника на походе. За это уже в июле 1941 года был представлен к Ордену Красного Знамени. В те дни и в той обстановке столь высокая награда была не просто редкостью - это случай уникальный. Затем М. Висаитов получил в подарок коня. Лучшего коня, которого тогда можно было можно найти в России. Его на свои средства приобрел Михаил Шолохов и отправил на фронт с напутствием - подарить лучшему кавалеристу Советской Армии. Им и оказался чеченец М. Висаитов. Потом грянула депортация февраля 1944 года. Была дана команда потихоньку всех офицеров-чеченцев "изъять" из боевых частей, привезти в Москву, и уже здесь им сообщили, что они вместе со всем народом подлежат депортации в Казахстан и Киргизию. Тогда сто боевых офицеров-орденоносцев пришли на заснеженную Красную площадь ранним утром и встали строем в надежде, что кто-то из высшего руководства заинтересуется этим необычным парадом и выслушает их. Они простояли весь день, были окружены ротой НКВД и, уже уводимые, наткнулись на выходившего из Кремля маршала К. Рокоссовсого. Благодаря его вмешательству этих чеченцев вернули в части с сохранением всех наград и званий. И уже потом была Эльба. Генералу Боллингу в честь встречи М. Висаитов подарил самое дорогое, что у него было - своего коня. Генерал отдал "джип". В те же дни президент США Трумэн подписал представление к ордену "Легион чести" на М. Висаитова - награды чрезвычайно редкой. Достаточно сказать, что в США, если в комнату заходит кавалер этого ордена, все мужчины встают, включая президента страны. Героем же СССР М. Висаитов стал 5 мая 1990 года. После февраля 1944 чеченцев награждали только на словах - их наградные документы клались под сукно и никогда не доставались. До своего Дня восстановления справедливости герой Эльбы не дожил всего несколько месяцев.
"Парламентская газета"
Слева направо сидят: Хасанов Абдурашид - командир 2-го пулеметного эскадрона, лейтенант; Висаитов Сака - командир отдельного кавдивизиона, капитан; Денилов Хамид Решиевич - политрук пулеметного эскадрона, старший лейтенант; стоят: Муталибов Зайндин - политработник, секретарь комитета комсомола; Эдельханов Ширвани Арсаноевич - сержант.
по материалам www.chechen.org, из исследований Х.Д. Ошаева
В Брестской крепости захоронены остатки 850 человек, из них известны имена 222 героев, которые вынесены на плиты мемориала. Среди них трое уроженцев Чечено-Ингушетии Лалаев А.А., Узуев М.Я., Абдрахманов С.И.
Научно-методический совет мемориального комплекса "Брестская крепость-герой" признает и утверждает воинов участниками обороны и боев в районе Бреста только при наличии определенных документов: сведений военкоматов или военного билета (красноармейской книжки) самого военнослужащего или двух свидетельских показаний участников обороны крепости и т.д. Из названного чеченским писателем, занимающимся розыском защитников крепости, Х.Д. Ошаевым, числа людей в музее имеется материал на следующих товарищей, которые признаны участниками обороны Брестской крепости и боев в районе Бреста:
Абдрахманов С.И. Байбеков А.С. Бейтемиров С.-А.М. Бетризов Х.Г. Гайтукаев А.Д. Лалаев А.А. Малаев А. Масаев (Зайнди Асхабов) Тихомиров Н.И. Узуев М.Я. Хасиев А. Хуцуруев А. Цечоев Х.Д. Шабуев А.К. Эдельханов Д. Эдисултанов А.Э. Эльмурзаев А.А. Эльмурзаев Э.А. Эсбулатов М. Юсаев М. Многие архивы военного времени пропали, а личные документы немногих оставшихся в живых красноармейцев чеченской национальности, высланных со своей родины, не сохранились, потому что на новых местах они заменялись на "удостоверения спецпереселенцев".
Список участников обороны Брестской крепости и прилегающего к ней района, призванных из Чечено-Ингушетии
Абаев Сайпудди, чеченец из селения Новые Атаги Шалинского района. Работал учителем. В армию призван в октябре 1939 г. Служил в крепости Брест.
Абдулкадыров Али, чеченец из селения Старые Атаги Грозненского района. Был участником финской кампании. Затем служил в Бресте.
Абдулмуслиев Аюб, чеченец из селения Бено-Юрт Надтеречного района. В армию призван в феврале 1940 г. Служил в 125-м стрелковом полку рядовым.
Абдурахманов Косум, чеченец из селения Знаменское Надтеречного района. В армию призван в феврале 1939 г. Полк не известен.
Абдурахманов Шамсу, чеченец из селения Аллерой Ножай-Юртовского района. В армию призван в 1939 г. Служил в 125-м стрелковом полку рядовым.
Абдулхаджиев Джунайг, чеченец из селения Дачу-Барзой Грозненского района. В армию призван осенью 1940 г. Служил в 44-м стрелковом полку рядовым.
Аблушев Хуманд, чеченец из селения Надтеречное Надтеречного района. Служил в крепости Брест. Полк не известен.
Адуев Эльдархан, чеченец из селения Гухой Советского района. В армию призван в феврале 1940 г. Служил в 333-м стрелковом полку рядовым.
Азамов Халид, чеченец из селения Надтеречное Надтеречного района. В армию призван в феврале 1940 г.
Алероев Салман Тимаевич, чеченец из селения Пседах Малгобекского района. В армию призван в феврале 1940 г.
Алибулатов Шахабутдин, чеченец из селения Кенхи Советского района. Служил рядовым в 333-м стрелковом полку.
Алиев Махмуд, чеченец из селения Чишки Грозненского района.
Алисултанов Саламбек, чеченец из селения Старые Атаги Грозненского района. Служил в 125-м стрелковом полку рядовым.
Ампукаев Ахмад, чеченец из селения Дуба-Юрт Шалинского района. Служил в 125-м стрелковом полку рядовым.
Анзоров Зайна, чеченец из селения Старые Атаги Грозненского района. Служил в 125-м стрелковом полку рядовым.
Арбиев Исраил, чеченец из селения Знаменское Надтеречного района. В армию призван в октябре 1940 г. Сначала служил в 222-м стрелковом полку, стоявшем на станции Черемха Брестской области. По некоторым данным, служил в 125-м стрелковом полку.
Арсагиреев Хожахмет, чеченец из селения Новые Атаги Шалинского района. Служил в 131-м артиллерийском полку.
Арсемиков (Ибрагимов) Абдул-Муталиб, чеченец из селения Старые Атаги Грозненского района. Служил в 131-м артиллерийском полку.
а эта боль повторяется каждый год....наши были там, на память лежит пылится прострелянный камуфляж и много чего еще в памяти
По уши в грязи, ежедневно сотнями теряя людей, с матом и проклятиями едва управляемая масса военных, называвшаяся российской армией, к утру 31 декабря прикатила к окраинам Грозного. Всего – 12 тысяч солдат и офицеров, 200 танков, чуть более 500 единиц легкой бронетехники, порядка 200 орудий и минометов. Этой ощетинившейся стволами ордой командовал будущий начальник Генштаба генерал Анатолий Квашнин. Общее - лично из Моздока осуществлял лучший, по мнению президента России Бориса Ельцина, министр обороны Павел Грачев, которому на другой день исполнялось 47 лет.
В городе, каждый дом которого был заранее превращен в мощный опорный пункт, их поджидали 11 тысяч отлично подготовленных «псов войны», собранных не только по всей мятежной республике, но и с Прибалтики, Украины, Абхазии, Турции и арабских государств. Соотношение живой силы 1:1 ни по каким канонам военной науки не позволяет вести наступление, тем более – уличные бои в продуманно приспособленном к обороне крупном городе. Но когда Кремль велит – нашей армии всегда плевать на науку.
В 6.00 31 декабря группировка «Север» вошла в Грозный. Практически не встречая сопротивления, к 13.00 первый батальон 81-го полка Самарской мотострелковой дивизии вышел к железнодорожному вокзалу. Еще через два часа он был у дворца Дудаева. К 13 часам следом для закрепления успеха направили два батальона 131-й Майкопской мотострелковой бригады.
К 14 часам к мосту через реку Сунжу в центре Грозного вышли колонны группировки «Северо-Восток». Так же легко оказались в городе и войска группировок «Запад» и «Восток». До полудня не встречали сопротивления и они.
А потом началось… Из подвалов и с верхний этажей зданий по зажатым в тесных улочках колоннам российской бронетехники ударили гранатометы и пулеметы. Боевики воевали так, словно это они, а не наши генералы учились в военных академиях. Жгли вначале головную и замыкающую машину. Остальных, не торопясь, расстреливали как в тире. Танки и БМП, которым удавалось, ломая заборы, вырваться из ловушек, без прикрытия мотострелков тоже становились легкой добычей врага. К 18.00 в районе парка имени Ленина был окружен 693-й мотострелковый полк группировки «Запад». Связь с ним потеряли. Плотный огонь остановил на южной окраине сводные парашютно-десантные полки 76-й дивизии и 21-й отдельной бригады ВДВ. С наступлением темноты 3,5 тысячи боевиков с 50 орудиями и танками в районе железнодорожного вокзала внезапно атаковали беспечно стоявшие колоннами вдоль улиц 81-й полк и 131-ю бригаду. Около полуночи остатки этих частей при поддержке двух уцелевших танков начали отход, но были окружены и почти полностью уничтожены. А в это же время по всей стране за новогодними столами хлопали пробки шампанского и Алла Пугачева пела с телеэкрана: «Эй, вы там, наверху! От вас опять спасенья нет…» Увы, она имела ввиду вовсе не Кремль, с которого некому было спросить за эту бойню.
Весь день 1 января 1995 года командование пыталось помочь блокированным в центре Грозного обескровленным группировкам «Север» и «Северо-Восток». Безуспешно. Войскам, отправленным на выручку, чеченцы позволяли продвигаться лишь по заранее пристрелянным маршрутам. И били, били, били…
О моральном духе наших войск в эти дни красноречиво вспоминал бывший командующий группировкой «Северо-Восток» генерал-лейтенант Лев Рохлин: «Я поставил командирам задачу по удержанию важнейших объектов, пообещал представить к наградам и вышестоящим должностям. В ответ замкомбрига отвечает, что готов уволиться, но командовать не будет. И тут же пишет рапорт. Предлагаю комбату: «Давай ты…» «Нет, - отвечает – я тоже отказываюсь». Это был тяжелейший удар для меня».
Но большинство военных приказы все же выполняли. Даже безграмотные и бестолковые. Лишь поэтому, дождавшись пополнения, которое пришлось тащить в кавказские горы даже с Дальнего Востока, великой кровью 19 января наша армия все же взяла президентский дворец. Это решило судьбу битвы за Грозный. Но пала столица мятежной Ичкерии лишь 20 февраля.
На память о том жутком январе 1995-го у меня остался старый камуфляж и пара казенных резиновых сапог. Штурм Грозного еще продолжался, а всем без исключения офицерам Минобороны было приказано топать на вещевой склад и получать не положенные в мирное время образцы обмундирования. Было ясно – блицкрига не получилось и командировки в Чечню еще впереди.
Отправлено: 11.06.13 20:49. Заголовок: Подвиг русского солд..
Подвиг русского солдата Архипа Осипова В этот день, 22 марта 1840 г., совершил свой геройский подвиг солдат Архип Осипов, участвовавший в обороне Михайловского укрепления во время нападения на него кавказских горцев. За свой подвиг Осипов удостоился чести стать первым из русских воинов, чье имя было навечно зачислено в списки воинской части.
Подвиг рядового 77-го пехотного Тенгинского полка Архипа Осипова 22 марта 1840 года. Картина работы А. А. Козлова.
Осипов происходил из семьи крепостных крестьян села Каменка Липецкого уезда Киевской губернии. О времени его рождения точных данных нет. По одним источникам на момент совершения геройского поступка ему было 38 лет, по другим - 40. По свидетельству сослуживцев, Осипов был бравый солдат, высок ростом, с продолговатым лицом, обрамленным темно-русыми волосами и с серыми глазами.
За свою долгую службу Осипов участвовал в войнах с Персией и Турцией, за что в 1829 г. был награжден серебряными медалями. В мае 1834 г. два батальона Крымского полка, в том числе "5 мушкетерская рота", где служил Осипов, влились в Тенгинский полк (тот самый полк, в котором служил поручик Михаил Лермонтов - поэт и воин, воспевший в своих произведениях суровую красоту седого Кавказа и навеки упокоившийся у подножия его вершин). В 1837 г. на Черноморском побережье Кавказа, близ устья реки Вулан, было построено Михайловское укрепление, вошедшее в состав Черноморской береговой линии, начальником которой был генерал-лейтенант Н.Н.Раевский, сын прославленного героя Отечественной войны 1812 года.
22 марта на Михайловское укрепление обрушились банды горцев, в 20 раз превосходившие по численности русский гарнизон. Сведения разных источников об их численности противоречивы: от полутора до одиннадцати тысяч человек. У штабс-капитана Лико, руководившего обороной укрепления, «под ружьем» находились всего 480 бойцов, которые накануне поклялись биться с противником «до последней крайности». Первый приступ варваров защитники цитадели успешно отбили картечью и ружейным огнем. Вторую атаку дико визжащих горцев отважные воины приняли на штыки и отбросили врага за пределы защитных валов.
Тогда разъяренные неудачей черкесские князья приказали своей отборной коннице преследовать и рубить клинками своих же - всех тех, кто уклонится от штурма и отступит от укрепления. Пешие горцы, видя безвыходность своего положения, с устрашающим воем и неистовым гиканьем вновь устремились на штурм форта. Благодаря своей численности им удалось оттеснить гарнизон и ворваться внутрь оборонительных сооружений.
Вот так на месте взорванного укрепления Михайловское появился и увековечил подвиг русского солдата чугунный ажурной работы крест с надписью: «77-го пехотного Тенгинского Его Императорского Высочества Великого Князя Алексея Александровича полка рядовому Архипу Осипову, погибшему во славу русского оружия 22 марта 1840 г. в укреплении Михайловском, на месте которого сооружен сей памятник».
Окруженные со всех сторон, храбрые защитники форта, прекрасно понимая, что освирепевшие от крови и жестокости головорезы не пощадят никого, продолжали упорное сопротивление. Однако силы были слишком неравные. В последний момент рядовой Осипов схватил горящий орудийный фитиль и со словами: «Пора братцы! Кто останется жив - помни мое дело!» - бросился в пороховой погреб... Окрестности потряс мощный взрыв, похоронивший под руинами укрепления три тысячи бандитов и почти весь гарнизон крепости. Остатки гарнизона (около 80 человек) попали в плен к горцам. Приказ взорвать крепость вместе с противником отдал штабс-капитан Николай Константинович Лико, во время налета раненный двумя пулями, а затем порубленный шашкой. По одним сведениям, он пал в крепости, по другим - был захвачен в тяжелом состоянии в плен и умер.
О подвиге Архипа Осипова узнали спустя несколько месяцев после того, как почти пятьдесят защитников крепости, возвратившись из плена, под присягой все подтвердили. "Обрекая себя на столь славную смерть, - гласил приказ военного министра от 8 ноября 1840 г., - он просил только товарищей помнить его дело, если кто-либо из них останется в живых. Это желание Осипова исполнилось. Несколько человек храбрых его товарищей, уцелевших среди общего разрушения и погибели, сохранили его завет и верно его передали. Государь Император почтил заслуги доблестных защитников Михайловского укрепления в оставленных ими семействах. Для увековечения же памяти о достохвальном подвиге рядового Архипа Осипова, который семейства не имел, Его Императорское Величество Высочайше повелеть соизволил сохранить навсегда имя его в списках I гренадерской роты Тенгинского полка, считая его первым рядовым, и на всех перекличках, при спросе этого имени, первому за ним рядовому отвечать: "Погиб во славу русского оружия в Михайловском укреплении".
Подвигу Архипа Осипова посвящали стихи и песни, в октябре 1881 г. во Владикавказе герою был воздвигнут памятник. После 1917 года расцененный как памятник самодержавию, он был уничтожен. Но на месте взорванного укрепления и доныне стоит шестиметровый чугунный ажурный крест, сооруженный на народные деньги в 1876 г. Надпись на кресте гласит: "77-го пехотного Тенгинского Его Императорского Высочества Великого Князя Алексея Александровича полка рядовому Архипу Осипову, погибшему во славу русского оружия 22 марта 1840 года в укреплении Михайловском, на месте которого сооружен сей памятник”. А в 1889 г. станица Вуланская по просьбе жителей была переименована в Архипо-Осиповскую, и доныне, уже в качестве поселка городского типа, носящая имя русского героя.
Атака мертвецов. Осовец (1915) В 1915 году мир с восхищением взирал на оборону Осовца, небольшой русской крепости в 23,5 км от тогдашней Восточной Пруссии. Основной задачей крепости было, как писал участник обороны Осовца С. Хмельков, «преградить противнику ближайший и удобнейший путь на Белосток… заставить противника потерять время или на ведение длительной осады, или на поиски обходных путей». Белосток – транспортный узел, взятие которого открывало дорогу на Вильно (Вильнюс), Гродно, Минск и Брест. Так что для немцев через Осовец лежал кратчайший путь в Россию. Обойти крепость было невозможно: она располагалась на берегах реки Бобры, контролируя всю округу, в окрестностях – сплошные болота. «В этом районе почти нет дорог, очень мало селений, отдельные дворы сообщаются между собой по речкам, каналам и узким тропам, – так описывало местность издание Наркомата обороны СССР уже в 1939-м. – Противник не найдет здесь ни дорог, ни жилья, ни закрытий, ни позиций для артиллерии». Первый натиск немцы предприняли в сентябре 1914-го: перебросив из Кенигсберга орудия большого калибра, они бомбардировали крепость шесть дней. А осада Осовца началась в январе 1915-го и продолжалась 190 дней. Немцы применили против крепости все свои новейшие достижения. Доставили знаменитые «Большие Берты» – осадные орудия 420-мм калибра, 800-килограммовые снаряды которой проламывали двухметровые стальные и бетонные перекрытия. Воронка от такого взрыва была пять метров глубиной и пятнадцать в диаметре.
Немцы подсчитали, что для принуждения к сдаче крепости с гарнизоном в тысячу человек достаточно двух таких орудий и 24 часов методичной бомбардировки: 360 снарядов, каждые четыре минуты – залп. Под Осовец привезли четыре «Большие Берты» и 64 других мощных осадных орудия, всего 17 батарей.
Самый жуткий обстрел был в начале осады. «Противник 25 февраля открыл огонь по крепости, довел его 27 и 28 февраля до ураганного и так продолжал громить крепость до 3 марта», – вспоминал С. Хмельков. По его подсчетам, за эту неделю ужасающего обстрела по крепости было выпущено 200-250 тысяч только тяжелых снарядов. А всего за время осады – до 400 тысяч. «Кирпичные постройки разваливались, деревянные горели, слабые бетонные давали огромные отколы в сводах и стенах; проволочная связь была прервана, шоссе испорчено воронками; окопы и все усовершенствования на валах, как то: козырьки, пулеметные гнезда, легкие блиндажи, стирались с лица земли». Над крепостью нависли тучи дыма и пыли. Вместе с артиллерией крепость бомбили немецкие аэропланы.
«Страшен был вид крепости, вся крепость была окутана дымом, сквозь который то в одном, то в другом месте вырывались огромные огненные языки от взрыва снарядов; столбы земли, воды и целые деревья летели вверх; земля дрожала, и казалось, что ничто не может выдержать такого ураганного огня. Впечатление было таково, что ни один человек не выйдет целым из этого урагана огня и железа», – так писали зарубежные корреспонденты.
Командование, полагая, что требует почти невозможного, просило защитников крепости продержаться хотя бы 48 часов. Крепость стояла еще полгода....
Вот только про русскую злость с Галковским не согласен.
Это не злость,
то что-то другое. Вот сколько знаю, именно конкретно от русских никогда злости не получал. Вот даже хохлы уже пожалуйста, а русские нет. Даже тогда, когда попал в больницу и пил бульон через трубочку, потому что челюсть выбили, все равно как-то было понятно, что это не злость. Ну, на водку парням было надо, или там жизнь вот такая собачья. Для чего-то или почему-то, в конце концов просто так, но не ради зла самого по себе. Казалось бы, какая разница, если ее надо так долго искать? Но тем не менее, она есть, это важная разница.
Вот вспомнить крепость Осовец. Это такая Брестская крепость первой мировой, на границе с Восточной Пруссией, ныне находится в Польше...
Это была маленькая крепостца или даже укрепленный пункт, с земляным валом и несколькими кирпичными фортами, которые перед войной укрепили железобетоном. Зато очень удачно расположенная на узком транспортном перешейке среди окружающих болот. Не сумев взять сходу, немцы тщательно по-немецки подготовились, создали необходимый перевес в войсках, подвезли большое количество осадной артиллерии, включая четыре "Больших Берты", которые стреляли 800-кг снарядами, и в феврале 1915 начали штурм, выпустив больше 200 тысяч тяжелых снарядов. Штурмовали полгода, безуспешно пытаясь взять хотя бы полевые предместные позиции - что-то около 3 км окопов, в 2 км от крепости.
И тогда немцы пустили в ход газы. Противогазов тогда в войсках не было, их как раз только разрабатывали. Тяжелые отравления наблюдались в деревнях в 12 километрах от места выпуска газов, а из тех 9 рот, наполовину кадровых солдат, наполовину ополченцев, которые защищали эти полевые позиции и получили газ в полном объеме - не выжил почти никто. Для надежности немцы добавили артподготовку, и вслед за газом в атаку пошли 7 тысяч немцев. Это и была их ошибка.
Говорят, что в контратаку выживших русских солдат поднял будто бы какой-то не то поручик, не то капитан, погибший сразу после того, как встал. Я думаю, не было никакого капитана-поручика. А если бы и был, то ничем бы он от солдата в этот момент не отличался. Их просто поднялось 60 человек. На трех километрах. Все, что смогли подняться.
Не знаю, что такого увидели семь тысяч немцев. Если бы эти 60 человек стреляли и пусть даже стреляли чертовски метко, а не как отравленные умирающие полулюди, то их бы даже не заметили. Соотношение меньше, чем один к ста. Но эти 60 человек просто встали, шатаясь, каждый сам по себе, и молча пошли в штыковую атаку. И семь тысяч немцев побежали. Наверное, они увидели что-то очень ЗЛОЕ?
Да нет же. Думаю, очень ДОБРОЕ. Вот лежишь ты, раздираемый изнутри на куски. Если и ползет перед тобой по травинке муравей или плывут облака в небе, то никаких у тебя возвышенных мыслей, как у Болконского под Аустерлицем про Бога и душу, разве что кроме матерных, и не ждешь ты никаких приказов, и звание свое не помнишь, и чувствуешь только страшные боль и обиду. По правую руку от тебя одни мертвые, и по левую руку от тебя одни мертвые. Все мертвые. И ты мертвый. Остался ты наверное один, и жить тебе может осталось 5 минут, в муках и кровавой рвоте.
И тут обожжеными глазами ты видишь за зеленым туманом семь тысяч немцев. Сами идущих к тебе.
Представляете, КАК они обрадовались?
Слышишь ли ты, что кто-то кричит команду, и нужна ли она тебе, мертвому? Знаешь ли ты, что встанешь не один, и есть ли для тебя разница? Остановит ли тебя пуля или три, если ты все еще можешь идти? И чувствуешь ли ты что-то, кроме радости? У тебя есть целых пять минут, чтобы отплатить за свою смерть и за смерть всех своих товарищей, чтобы убить много, много немцев, целых 7 тысяч, и тебе надо торопиться, чтобы убить их побольше.
Думаю, злых людей немцы бы не испугались, осатанение на войне это должно быть дело обычное. Скорее всего, немцы увидели очень добрых людей. Счастливых людей. Мертвых людей. Счастливых мертвых полуразложившихся людей, которые шли их убивать, в полный рост, через пули в упор. Торопились, колдыбали, падали, все равно ползли, и видно было, что они очень рады тебя видеть и очень хотят тебя убить. И действительно стали убивать. А когда немцы убежали, они умерли.
Так немцы и не взяли крепость. Еще через три недели русские оставили ее сами, из-за угрозы окружения.
Может быть, именно поэтому с нами так и поступили и поступают до сих пор. Может быть, именно тогда, в первую мировую, русские показали такое, что планы поменялись на ходу. Может, именно тогда они решили больше этой ошибки с русскими не допускать. Особый случай. Газы, артподоготовка, газы, артподоготвка, газы, артподготовка, газы и артподготовка, но так никогда и не идут в атаку, даже на пустое, трижды и десятижды перепаханное русское место. Потому что могут встать оттуда один из ста, один из тысячи, ниоткуда, из-под земли, умирающие, блюющие кровью, падающие и встающие, но очень счастливые русские, оттого, что наконец-то могут до тебя добраться.
А только-то и надо - играть с русскими по-честному. Мы не злые. Просто не надо давать повод.
Кстати, на днях же была годовщина Атаки Мертвецов под Осовицем, занимающей первое место в номинации Русская Воинская Доблесть, По Сравнению С Которой 300 Спартанцев - Это 300 Педиков. Даже в Порт-Артуре, Севастополе и Сталинграде ничего похожего не было - там все-таки сражались живые люди, в то время как защитники Осовица продолжили бой, будучи, технически, мертвыми. "Смерть еще не повод отказываться от атаки".
Немцы обложили Осовиц, крепость и важный транспортный узел, прикрывавший фланги сразу двух русских армий, в сентябре 1914-го года. Точнее, не обложили, а попытались взять с налета - 40 пехотных батальонов против одного русского полка, подавляющее превосходство в вывезенной из Кенигсберга артиллерии, "Чего тут с этими русскими свиньями возиться?". Штурм немножко не удался. Затем не удался еще раз. И еще. И еще. Когда русские контратаковали и начали угрожать полевым позициям немецкой артиллерии, карлушки (прекрасное прозвище немцев из русской военно-имперской пропаганды, на мой вкус куда лучше "фрицев") окончательно перестали понимать, кто тут кого осаждает, и поспешно отступили, сославшись на невыключенные утюги и убежавшее молоко. Кампания во Франции еще не была решена и карлушки надеялись, что добив французов, они смогут обрушиться на русский фронт всей своей чудовищной мощью, а потому пока что отступили.
Вторую попытку штурма немчура предприняла в феврале 1915-го, со всей ожидаемой от немцев основательностью. Война приобрела позиционный характер, стало ясно, что никаких больше прорывов и блицкригов, а потому можно сделать то, что немцы делают лучше всего - собрать кучу пушек самого злодейского вида и начать палить из них в несчастный русский форт, злодейски хихикая и поглаживая злодейские педерастические усики. Помимо просто орудий, больших орудий, реально больших орудий и охуенно огромных орудий, немцы стянули под Осовиц четыре "Большие Берты", полные эквиваленты "Звезды Смерти" в реалиях Первой Мировой. Чисто для контекста - когда из "Берт" начали стрелять по фортам Льежа, бельгийский гарнизон, до этого стойко оборонявшившийся, вдруг решил что он полностью исполнил свой долг и начал разбегаться.
Потому что огонь "Большой Берты" (четырех "Больших Берт") - это не ад, это хуже. 900-сот килограммовые снаряды проламывали бетонные перекрытия, обращая укрепления в труху, людей давил бетон, люди задыхались от пыли, люди в прямом смысле слова сходили с ума от нестерпимого грохота. А ведь кроме "Берт" по Осовицу работали мортиры "Шкода" (снаряды всего лишь по 400 килограмм) и пушки поменьше, плюс крепость бомбили с воздуха аэропланы. В крепости все горело. Все дымилось. Смог был такой, что защитники не могли отличить день от ночи. Русское командование, понимая, что даже героизму есть предел, попросило продержаться гарнизон еще 48 часов. В конце-концов, если даже многометровый бетон крушится в труху, то что можно требовать от людей из костей и мяса?
Крепость ответила: "Так точно!". И продержалась еще полгода, при том, что только в первую неделю обстрела злобные немецкие карланы выпустили по ней 250 000 снарядов, не считая бомб, гранат и длинных матерных ругательств. Русским это надоело, и наши солдаты сделали то, что делают всегда, когда немцы их конкретно заебывают. Организовали несколько контратак, повредив огнем крепостной артиллерии те самые "Большие Берты". Вы видели когда-нибудь лицо новорусского бандита, который только-только купил сверкающий дорогой "Мерседес" и тут вдруг на светофоре в него влетает со всей дури дедок на "Запоре"?
Вот такое лицо стало у карлушек. Они могли простить многое. Почти всё. Всё, кроме посягательства на Величайшие Пушки Круппа. И по-настоящему, всерьез, до кровавых глаз озлобились. "Мы вас за это убьем!" - зашипели карлушки, уже выпустив по крепости количество снарядов, достаточное чтобы сравнять с землей всю Бельгию и Лихтенштейн на сдачу. Русские в ответ захохотали. "Мы вас правда убьем!". Русские захохотали еще сильнее.
И зря.
6 августа в 4 утра немцы развернули 30 батарей химического оружия. Отравляющие газы, смесь брома и хлора. Вдохнув в достаточном количестве, ты сначала по кускам, обблевываясь кровью, выхаркиваешь свои легкие, затем твое лицо обезображивает страшный химический ожог, а затем ты умираешь в мучительных спазмах удушения, не имея даже сил попросить, чтобы кто-нибудь тебя пристрелил. Сейчас эти волшебные ароматы из коллекции 1915-го года запрещены - потому что даже четвертование с сжиганием заживо куда более приятная смерть. Но в Первую Мировую запретов не было, а кроме того, немцы так выбесились стойкостью защитников Осовица, что применили бы эту убийственную садистскую дрянь несмотря на любые запреты.
Они хотели, чтобы русские сдохли. В муках. И они это получили.
Дождавшись попутного ветра, карлушки открыли краны на газовых баллонах и через пару минут в воздухе образовалась плотная стена химического тумана. Затем стена потекла в сторону крепости, трава вокруг нее моментально желтела, листья сворачивались и опадали, несчастные птицы падали с небес конвульсирующими тушками. Все пожелтело, все опало, все умерло от действий ядов, в начале августа под Осовицем внезапно наступил ноябрь. Знаете как в фэнтези-фильмах показывают нашествие разливающегося по земле зла? ОНО.
Целью атаки была так называемая Сосненская позиция, обороняемая к тому моменту четырьмя ротами. Первые три роты погибли полностью, в муках, от которых сломался бы и Христос, в последней роте уцелело около сорока человек, находившихся за гранью клинической смертью, с трудом отличавших явь от предсмертных галлюцинаций и доживавших свои последние минуты, постепенно поддаваясь чудовищной силе чудовищных ядов. Их крючило, их рвало кровью, они были за гранью.
Дождавшись, пока ядовитая стена пройдет, немцы атаковали позицию в общей сложностью СЕМЬЮ ТЫСЯЧАМИ солдат. Хотя "атаковали" слишком сильное слово, они готовились ее занять, понимая, что выживших нет. Они шли почти прогулочным шагом, даже грозная крепостная артиллерия молчала, а небольшая часть выживших расчетов приходила в себя, и не думая стрелять. Немцы перелезли первую линию окопов, прошли вторую линию, сытые, спокойные, уверенные, чуть удивленные тем, как долго они бились об эти раздолбанные, изувеченные укрепления и тут остатки 13-ой роты 226-го Землянского полка перешли в контратаку. С изувеченными химическим ожогами мертвыми лицами. В пропитавшихся кровью гимнастерках. Задыхаясь, кашляя и отплевываясь кусками своего мяса. Завывая от нестерпимой боли, крючаясь, дергаясь как одержимые дьяволом. Конвульсируя. Шипя. Цыкая легочной кровью сквозь зубы. Цыкая кровью прямо в лица врагов.
Они пошли в штыковую. Сорок русских мертвецов. На пороге смерти. За порогом смерти. Чувствуя, что Бога с ними нет и их ведет лишь заждавшийся дьявол. Сорок русских мертвецов ударили в штыки семь тысяч немцев.
Те побежали - не как трусы, но как люди, увидавшие перед собой то, что живому человеку видеть не положено. Они бежали не чуя ног, не видя земли, не видя ничего. Они напарывались на проволочные заграждения и повисали на них мешками разодранной плоти, они падали в окопы и ломали ноги, их как кроликов косила отдышавшаяся крепостная артиллерия. Крики офицеров, удары, выстрелы - ничто не могло остановить полнокровные немецкие части, столкнувшиеся с русскими мертвыми. Это был уже не знаменитый русский героизм - это был сатанизм. И с сатанизмом немцы воевать отказывались.
Крепость карлушки в итоге так и не взяли, сломавшись на этапе проектирования пушки, стреляющей святой водой. Вечная слава русским героям и их доброму рогатому другу!
Отправлено: 12.06.13 22:01. Заголовок: ирина у пишет: Креп..
ирина у пишет:
цитата:
Крепость карлушки в итоге так и не взяли, сломавшись на этапе проектирования пушки, стреляющей святой водой. Вечная слава русским героям и их доброму рогатому другу!
Отправлено: 13.06.13 09:22. Заголовок: Ольгинский кордон П..
Ольгинский кордон
Положить душу за други своя…
К концу XVIII века Россия империя получила выход в Чёрное море и Крым. Но Османская империя грозила новой войной. В 1783 году князь Потемкин дал разрешение казакам Антону Головатому , Захарию (Хорьку) Чепеге и Сидору Белому (Легкоступу) «приглашать охотников к служениию в казачьем звании». Так было положено начало черноморскому казачеству.
Основной задачей Черноморских казаков было содержание Черноморской кордонной линии, ряда укреплений (постов, батарей и пикетов), устроенных на правом берегу Кубани, начиная от поста Изрядный Источник до берега Черного моря. Цель была простая – защитить жителей Кубанской области от непрерывных набегов закубанских черкесов. Горцы угоняли скот, уводили в плен жителей и делали практически невозможным освоение новых российских земель.
С самого начала русско-турецкой войны закубанцы участили свои налеты, и казаки с трудом успевали их отражать. «Занятие сие,- жаловался генерал-губернатор Новороссийского края Дюк де Ришелье, - совершенно отняло у казаков время, нужное хлебопашеству».
Суровая зима
Зима 1809-1810 выдалась суровой, в конце декабря ударили сильные морозы, а в январе замерзла даже река Кубань. Еще в декабре стало известно, что за Кубанью собираются горцы. Посланные разведчики обнаружили на Кара-Кубанском острове до 50 черкесских шалашей. На следующую ночь в степи за Кубанью увидели множество огней, а утром – как горцы уже переправляются на остров.
Ольгинский кордон находился у западной опушки Красного леса. Он был построен в июне 1794 года на месте бывшего фельдшанца Римского, основанного А.В.Суворовым. Первоначально он носил название Армейского, но был переименован после переселения сюда Ольгинского куреня.
В ночь на 2 января 1810 года три черкеса переправились через реку в районе Ольгинского кордона и увели с Корсунского хутора три лошади. На соседнем кордоне в эту же ночь черкесы взяли в плен двух казаков, а еще через несколько дней сожгли наблюдательную вышку, несколько стогов сена и увели еще лошадей. Но все это была, скорее, разведка, прощупывание слабых мест, нежели серьезные действия. Было и еще несколько подобных вылазок, некоторые из которых ольгинским казакам под управлением полковника Льва Тиховского удалось пресечь.
Рубка на Ольгинском кордоне
В ночь на 18 января 1810 года горцы начали массовую переправу через Кубань. Всего на русский берег перешли около четырех тысяч черкесов. Происходило это как раз в зоне ответственности Ольгинского кордона. Охрану границы несли примерно 150 конных казаков, два младших офицера и командир полка Тиховский. Гарнизон был вооружен ружьями, ратищами (короткая пика) и одной полевой пушкой.
Нарушение границы обнаружил сотенный есаул Иван Плохой: горцы уже устилали лед реки сеном для прохода некованой конницы. О происшествии было доложено Тиховскому, и он приказал подать сигнал тревоги тремя выстрелами из пушки и зажечь «Фигуру» (дымовой сигнал). К месту прорыва была выслана сотня казаков под командованием зауряд-хорунжего Григория Жирового. Спешившись, казаки открыли огонь по переправляющимся горцам.
Черкесы разделились - часть из них стала отстреливаться, а часть, конники, ушла на север, где две колонны пошли на станицы Ивановскую и Старо-Нижестеблиевскую, а еще две блокировали Славянский и Ольгинский кордоны. На помощь Ольгинскому из селения Мышастовского был выслан резерв, но из-за дальности расстояния он прибыл слишком поздно…
Получив в Ивановской отпор от стоявших там егерей регулярной армии, черкесы начали отходить к Кубани.
На помощь ольгинцам с Новоекатерининского поста прорвался отряд есаула Гаджанова, всего 50 человек. Боясь, что подмога ударит им в тыл, черкесы отступили и дали Гарджанову войти в кордон. Тиховский понимая, что подмоги больше ждать неоткуда, а черкесов необходимо остановить, принял единственное верное в этом случае решение: выйти из кордона в открытый бой против многократно превосходящих сил противника.
Но как только он это сделал, как вернулись отряды горцев, испуганные егерями, и ольгинцам пришлось драться на два фронта. Бой продолжался четыре часа. Несколько раз черкесы пытались оставить отряд Тиховского и идти заниматься грабежом, но казаки не позволяли им уйти.
Когда у казаков закончились патроны, Тиховский отдал приказ «В ратище!», то есть «В рукопашную!» и первым устремился на черкесов. Погиб он одним из последних, изрубленный в куски. Так же были убиты 7 офицеров и 140 рядовых казаков.
Маленькая группа из шестнадцати израненных казаков сумела отступить к кордону, но из них выжило только шестеро, остальные умерли от ран. Всего же выжило 20 казаков, принимавших участие в этом бою: еще часть попала в плен. Всего в бою казаки сумели уничтожить более 500 горцев.
До 1917 года на могиле казаков Ольгинского кордона проводились ежегодные панихиды, но в тридцатые годы памятник был снесен, и могила оказалась утерянной. Только в 1973 году историк Виктор Соловьев сумел отыскать ее, и сюда вновь стали приходить люди. Сегодня подвиг казаков Ольгинского кордона широко поминается: проводятся Ольгинские чтения, два раза в год служатся панихиды.
Отправлено: 13.06.13 09:23. Заголовок: Русский офицер Васил..
Русский офицер Васильев Константин
Нашедшие в подвале Костю, увидели как «офицер в крови лежит, разодрано все у него, а рядом нательный крестик, сорванный во время борьбы. Ни одна крыса к нему не притронулась. Его правая кисть была собрана в крестное знамение, а левая в кулак. И он улыбался. Мы видели это».
Костю я знал с самого детства. Он родился 6 мая 1967 года. Мы жили в одном доме, в городе Сарове, когда он еще назывался «Арзамас-16».
Костя крестился в зрелом возрасте. Я знаю, что это было сознательно. Мы росли во время советской власти, которое сейчас подвергается исторической переоценке. А в то время укладу нашей жизни была свойственна общинность. Во дворе было много детей. Дня не проходило, чтобы мы не собирались вместе и не устраивали игры. У Кости рано проявлялось чувство справедливости: если ребята ссорились — он выступал миротворцем. Когда стал взрослым, это в нем осталось. Он стремился погасить любой конфликт.
В школе учились вместе. Он был отличником. Был у нас такой предмет «внеклассное чтение». Его не все любили. Но Костя со школьной скамьи увлекался чтением, в особенности книгами о Великой Отечественной войне. Он впитывал из них атмосферу подвига — того, чем, в итоге, завершился его жизненный путь.
После школы Константин поступил в одно военное училище, я в другое. В 1986 г., когда учились на втором курсе, встретились летом, во время отпуска. Костя, как каждый молодой человек, стремился стать сильным, чтобы защищать Родину. Я занимался в школьные годы борьбой, был хорошим спортсменом. А Костя мне говорит: «Знаешь, это все ерунда. Вот есть такой Алексей Алексеевич»,— и начал на пальцах объяснять мне эту неизвестную мне школу. Как я понял, это было просто добро, спроецированное на ратное мастерство. Меня это заинтересовало.
Встречались редко, в основном, в отпусках. Я его навещал в Иркутске, когда служил там. В последние годы встречались в Москве. Здесь проводились семинары, и он меня познакомил с Алексеем Алексеевичем.
Вспоминаю, как во время учебы в четвертом классе, к нам пришла Наталья Яковлевна и пригласила заниматься в оркестре народных инструментов. Играли успешно. А потом она уехала куда-то в командировку. Оркестр остался без дирижера. Как-то в школе был праздник. Собрались родители. И мы заявили: «Будем играть!» Инструменты нам раздали, мы заиграли «Ах вы сени, мои сени!» — и какая же это была какофония! Провалились, но были в центре внимания…
Костя был кадровым офицером. Его профессия — защищать Родину. При встречах с ним мы говорили не о том, как построить подразделение, как провести занятие. Речь шла о назначении офицера как защитника Отечества. Костя был генератором жизни в любом кругу, куда попадал. Он притягивал к себе людей своими мыслями, болью за то, что происходит с Отчизной.
Вспоминаю, как его пригласили свидетелем на свадьбу, и он из далекого Иркутска приехал в отпуск за свой счет. Даже на свадьбе, после поздравления молодых, он призывал любить Родину. В Сарове, в Иркутске, Чите, любом городе, где он провел отрывок своей жизни — везде создавались маленькие общественные подразделения — клубы рукопашного боя. В этих клубах ребята занимаются на общественных началах. Интерес у них один — научиться защищать себя и ближнего во имя добра.
Помню, эти ребята летом приходили к Косте домой, собирались на реке, проводили занятия на лужайке. Мама у Кости была рыбачка, а папа к тому времени умер. Мы ловили рыбу, обсуждали разные вопросы — и каждый раз переходили к тому, в каком положении находится Россия и что надо сделать, чтобы ее защитить.... ....А как погиб -- это самое главное. Он распределился после выпуска судебного отделения Военного университета в Департамент управления военных судов начальником отдела кадров. Это, по-моему, полковничья должность. У него была великолепная карьерная перспектива. Он был один, семьи у него не было. И он время свое только на работе проводил, да молился в храмах: всего себя Богу отдавал и служению Отечеству. 23 октября он в десятом часу возвращался с работы. Его маршрут проходил по Дубровке, мимо театрального комплекса «Норд-Ост». Он уже знал о захвате. В это время женщина-заложница выбежала и стала кричать: «Там какие-то люди в масках, в камуфляжах, с автоматами, стреляют. Помогите!». Константин не раздумывая направился прямо туда, сумел пройти в фойе с черного хода. К нему подошли три «чеха» с автоматами. Костя предъявил свое удостоверение «Департамент управления военных судов», сказал: «Я представитель власти. Детей отпустите, я себя в заложники оставляю». А для них человек в форме, что красная тряпка для быка. Они начали издеваться над ним. Нам потом рассказывала женщина, которая все видела, что ему стали в лицо тыкать стволами автоматов и срывать погоны. Но Костя был здоров не только духом, но и телом. Рукопашным боем занимался. И он двоих почти обезоружил в борьбе. А третий пронзил его автоматной очередью, пять пуль попали Косте в тело. Он упал и, раненый, продолжал бороться. Шестая пуля вошла в голову. Его сбросили по винтовой лестнице в подвал. Когда штурмовали «Норд-Ост», его нашли на четвертый день. Всех уже вытащили. Рабочие и уборщики в подвал случайно спустились и видят: офицер в крови лежит, разодрано все у него, а рядом нательный крестик, сорванный во время борьбы. Ни одна крыса к нему не притронулась. Его правая кисть была собрана в крестное знамение, а левая в кулак. И он улыбался. Мы видели это. Потом мы поехали Костю хоронить, отпевали его только на седьмые сутки в Сарове (Арзамасе-16, откуда Костя был родом). Саров -- место подвигов преподобного Серафима Саровского.....
Отправлено: 13.06.13 09:49. Заголовок: МАЙДАНОВ Николай (К..
МАЙДАНОВ Николай (Каиргельды) Саинович (1956-2000)
Майданов Н.С. Герой Советского Союза, Герой Российской Федерации полковник Н.С. Майданов родился 7 февраля 1956 года в селе Таскудук Джамбейтинского (ныне Сырымского) района Уральской области (Казахстан) в многодетной семье рабочего. В 1973 году Николай окончил среднюю школу в городе Чапаеве Уральской области и решил поступать в Актюбинское училище гражданской авиации, но из-за того, что его друг был забракован врачебной комиссией, поступать в училище отказался и в итоге поступил на курсы водителей.
До призыва в Вооруженные Силы Майданов работал на кирпичном заводе, элеваторе. В 1974-1976 годах проходил срочную службу в рядах Советской Армии, в группе Советских войск в Германии. После увольнения в запас, в 1976 году он поступил в Саратовское высшее военное авиационное училище летчиков и в 1980 году окончил его. Затем, став военным летчиком, Н.С. Майданов служил в Одесском, Забайкальском и Туркестанском военных округах. Летал на вертолёте Ми-24.
В сентябре 1984 года коммунист Н.С. Майданов в составе 40-й армии (Ограниченный контингент советских войск в Демократической Республике Афганистан) принимал участие в боевых действиях в этой стране. Первая командировка на афганскую землю длилась по декабрь 1985 года.
Второй раз в Афганистан капитан Н.С. Майданов был направлен в апреле 1987 года. Он принимал участие в десантных операциях в районах Пандшера, Ташкудука, Мазари-Шарифа, Газни, Джелалабада. За это время старший лётчик отдельной вертолётной эскадрильи высадил более 200 разведывательных групп. Кроме того за 15 месяцев экипаж Майданова обнаружил и уничтожил десять караванов с оружием. К июню 1988 года выполнил на вертолете Ми-8 1250 боевых вылетов с налётом 1100 часов. Лично вывез с поля боя 85 раненых солдат и офицеров, перевёз около 1000 десантников и 100 тонн грузов.
В сложной и опасной обстановке в большинстве вылетов в небе Афганистана старшему летчику вертолетной эскадрильи капитану Майданову не раз приходилось действовать за гранью привычного и даже возможного. И всегда из самых немыслимых передряг он выходил с честью. Так, 12 мая 1987 года экипажи Николая Майданова и Юрия Кузнецова на вертолетах Ми-8 доставляли спецназ в ущелье, где был обнаружен караван моджахедов с оружием. Вертолеты высадили десант, начали возвращаться. Но моджахедов оказалось больше, чем думали. Начался ожесточенный бой, и все поняли: если не вытащить спецназовцев назад из ущелья, то все они погибнут. Комбат спецназа Корчагин попросил вертолетчиков прийти на выручку. Горючего у летчиков почти не осталось, да и с нашей базы поступил приказ возвращаться. Но вертолеты приняли решение вернуться в ущелье, на помощь десанту. И лишь забрав ребят, машины пошли на базу. А там выяснилось, что вертолеты уже потеряли и сообщили об этом в Кабул. Майданова обвинили в невыполнении приказа непосредственного начальника, отстранили от полетов. На счастье, утром в ущелье побывал заместитель командира эскадрильи и на месте убедился, что пилоты поступили верно. За эту операцию Майданова наградили орденом Красного Знамени.
8 сентября 1987 года Николай Майданов обнаружил душманский караван - 250 вьючных животных с оружием в сопровождении группы мятежников. Под сильным огнем, используя рельеф местности, он высадил десант воинов, которые сразу вступили в бой. После этого вертолетчик выполнил еще пять полетов и высадил в общей сложности 60 человек. В ходе этого боевого задания было уничтожено 6 ракетных комплексов "Стингер", большое количество оружия и боеприпасов. Особо отличился капитан Майданов и 8 декабря 1987 года, когда ему была поставлена задача эвакуировать экипажи наших двух сбитых вертолетов. В том районе шел яростный бой. Садился Майданов, без преувеличения, в самое пекло. Ему удалось высадить группу усиления, забрать на борт экипажи сбитых вертолетов и группу десантников.
В другой раз экипаж Майданова эвакуировал со скалы высотой 3500 метров бойцов правительственной армии, блокированных там со всех сторон мятежниками. Правда, для этого пришлось облегчить борт до такой степени, что с вертолета сняли все навесное оборудование и даже двери. А потом в пустыне Регистан Николай спас от смерти около сотни кочевников-белуджей во время бушевавшего песчаного смерча.
Ми-8 В 1988 году за один рейс он вывез на своём вертолёте экипажи двух других подбитых вертолётов и группу спецназа, попавших в засаду. За этот подвиг Указом Президиума Верховного Совета СССР от 29 июля 1988 года, за мужество и героизм, проявленные при выполнении интернационального воинского долга, Николаю Саиновичу Майданову было присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали "Золотая Звезда" (№ 11582). С той афганской войны он вернулся с золотой Звездой Героя, с боевыми орденами Красного Знамени и Красной Звезды.
Летное мастерство Майданова было столь высоко, что ему одному из немногих пилотов разрешали поиск бандформирований в режиме "свободной охоты", то есть без согласования с командованием авиационной части. Летать с ним пилоты считали за честь. Да и душманы почитали за счастье знать маршруты его полетов: за голову Николая назначили премию в миллион афгани наличными, о чем свидетельствовали красочные объявления, разбросанные по городу Газни. Афганцы вели настоящую охоту за Николаем Майдановым. Дважды в его вертолёт попадали "Стингеры".
Вторая афганская командировка Н.С. Майданова длилась по май 1988 года. Там, в Афганистане, он одним из первых начал применять тактику, которая спасла потом жизнь многим вертолётчикам и солдатам ограниченного контингента. Высоко в горах вертолёты Ми-8 плохо слушались управления и взлетать даже с небольшой загрузкой по-вертолётному "не хотели". Тогда молодой ещё лётчик Николай Майданов стал разгонять боевую машину по-самолётному и... бросать её с горных вершин в пропасть. Рискованный манёвр давал результат - в падении винт раскручивался, машина набирала необходимую скорость и зачастую уходила прямо из-под носа душманов, которые уже готовы были праздновать победу. Однополчане и те, кто сталкивались с Н.С. Майдановым в Афганистане, знали: если вертолёт пилотирует он, можно быть уверенным, живыми вернутся все. И многие на него молились, как на настоящего ангела-хранителя.
В 1992 году Николай Майданов окончил Военно-воздушную академию имени Ю.А. Гагарина. После распада СССР Н.С. Майданов остался на службе в Военно-воздушных силах России, служил в авиации Сухопутных войск. В июне 1998 года он стал командиром вертолётного полка Ленинградского военного округа, дислоцированного под Санкт-Петербургом в посёлке Агалатово Всеволожского района. Затем полковник Майданов принимал участие в контртеррористической операции в Дагестане. Свой перевод из-под Санкт-Петербурга он воспринял нормально: понимал, что на Северном Кавказе его опыт гораздо нужнее. За время операции высадил 6 тактических десантов.
В 1999-2000 годах командир 325-го отдельного транспортно-боевого вертолетного полка полковник Николай Майданов участвовал в антитеррористической операции российских войск в Чеченской Республике.
29 января 2000 года звено вертолетов Ми-8, в составе которого находился вертолет командира полка полковника Майданова, вылетело в район Аргунского ущелья, чтобы высадить десант на одну из высот и произвести разведку местности в зоне действия боевиков. Однако сразу после высадки стало понятно, что разведка ошиблась в выборе квадрата десантирования. Отряд десантников попал в засаду - под мощный перекрестный огонь из крупнокалиберных пулеметов противника. Командир вертолетчиков Николай Майданов принял единственно возможное в этой ситуации решение - забрать десантников обратно к себе на борт. Рискуя жизнью, под плотным огнем боевиков, вертолетчики вывели свои машины из-под обстрела, сберегли десант и вертолеты. Но в момент эвакуации десантников шальная пуля снайпера террористов пробила остекление кабины командирского Ми-8, угодила в приборную доску и срикошетила в грудь мужественного пилота, попав в область сердца. Однако, несмотря на такую тяжелую рану, командир не выпустил штурвала из своих рук.
В момент набора высоты еще одна пуля попала Майданову в шею. Однако и тогда Николай продолжал лично управлять вертолетом и почти довел его до нашей базы. Но смерть настигла мужественного летчика прямо в полете - от колоссальной потери крови за несколько мгновений до приземления. Посадку вертолета завершил его второй пилот.
Николаю Майданову посвящена книга воспоминаний его друга и сослуживца Погибшим — вечная память. Живым — честь. Русскому оружию — Слава! Виктору — солдатское Спасибо. Игорь Чмуров, Герой Советского Союза, ветеран Афганской войны.
Живый в помощи» — это древний монашеский и воинский «оберег», пояс с православными охранительными молитвами. «Живый и помощи…» — это первые слова 90-го Псалма Святого Царя-Пророка Давыда, духовно защищающего от всяческих бед и напастей. «Живый в помощи» — это книга Виктора Николаева. Она повествует о русском воине, который прошел через афганский ад, сберегаемый молитвой матери, жены и дочери. В книге нет выдуманных персонажей и вымышленных событий, хотя в редких случаях изменены имена и географические названия. Виктор Николаев писал о собственной жизни, о людях, с которыми столкнула его судьба. При этом получилась не сухая документалистика, а увлекательное и поучительное чтение. Здравия желаю, читатель! Благодарю Тебя за найденную в нашей непростой жизни минутку для знакомства с частицей чужой Тебе судьбы ветерана-афганца Виктора Николаева.
Его путь к Тебе лежал через годы, через горы, через войну, и даже не одну. Война меняет душу у человека. Каким бы он ни был, войдя в череду страданий и смертей, побед и поражений, выходит всегда другим. Изжить из себя войну, забыть ее невозможно. Помните людей, которые, радуясь первые дни после возвращения, потом готовы были вернуться обратно? Почему? Там настоящим было все. Мужество было мужеством. Предательство — предательством. В мирной жизни распознать такую разницу трудно. Неизбежность любой войны — убивать. И убивая врагов в ходе боя, люди думают только о спасении своего тела и получают колоссальное облегчение от того, что — жив!!! А враг — мертв… Никогда в мгновение убийства не видно за спиной противника его семью: жену, детей, его отца и мать. Самое потрясающее, что все это действие совершенно оправданно. Победитель счастлив, что погубил не им сотворенную жизнь. Так было и с Виктором. Прости ему. Господи! Не судите строго за страшные подробности войны, где больше скорби, чем улыбки. Сознательно сохранен слог, изречения, описана подлинность взаимоотношений, порядок происходящих событий, чтобы все соответствовало ежедневной действительности войны. О ней надо писать все или ничего. О войне может писать только тот, кто прожил ее всю во всей черноте и святости. Легкие набеги на фронт не делают никого фронтовиком. Все размышления, которые предлагаются Тебе, добрый читатель, личностны и потому спорны. Главное желание, вымолить прощение у Бога. И еще Виктор просит прощения у той земли и у того народа, которым он нес разрушения и беду. Москва, 15 (28) августа 1998 года от Р.Х., Светлое Успение Пресвятой Богородицы http://www.gramotey.com/?open_file=1269052946 очень советую прочитать
Отправлено: 17.06.13 21:29. Заголовок: Но не менее достоин..
Но не менее достоин преклонения подвиг солдата-часового
Подвиг после подвига«В 1918 году руины героической крепости стали частью независимой Польши. Начиная с 20-х годов польское руководство включило Осовец в свою систему оборонных укреплений. Началось полномасштабное восстановление и реконструкция крепости. Были проведены восстановление казарм, а также разборка завалов, мешающих дальнейшему ходу работ.
При разборе завалов около одного из фортов солдаты наткнулись на каменный свод подземного тоннеля. Работа пошла с азартом, и уже довольно быстро была пробита широкая дыра. Подбадриваемый товарищами, в зияющую темноту спустился унтер-офицер. Горящий факел вырвал из кромешной тьмы сырую старую кладку и куски штукатурки под ногами.
И тогда произошло нечто невероятное. Прежде чем унтер-офицер успел сделать несколько шагов, откуда-то из темной глубины тоннеля гулко прогремел твердый и грозный окрик:
— Стой! Кто идет?
Унтер остолбенел. «Матка Боска», — перекрестился солдат и рванул наверх.
И как полагается, наверху он получил должную взбучку от офицера за трусость и глупые выдумки. Приказав унтеру следовать за ним, офицер сам спустился в подземелье. И снова, едва лишь поляки двинулись по сырому и темному тоннелю, откуда-то спереди, из непроницаемо-черной мглы так же грозно и требовательно прозвучал окрик:
— Стой! Кто идет?
Вслед за тем в наступившей тишине явственно лязгнул затвор винтовки. Инстинктивно солдат спрятался за спину офицера. Подумав и справедливо рассудив, что нечистая сила вряд ли стала бы вооружаться винтовкой, офицер, хорошо говоривший по-русски, окликнул невидимого солдата и объяснил, кто он и зачем пришел. В конце он спросил, кто его таинственный собеседник и что делает под землей.
Поляк ожидал всего, но только не такого ответа:
— Я часовой и поставлен сюда охранять склад.
Сознание офицера отказывалось воспринять такой простой ответ. Но все же взяв себя в руки, он продолжил переговоры.
— Могу я подойти? — взволновано спросил поляк. — Нет! — сурово раздалось из темноты. — Я не могу допустить никого в подземелье, пока меня не сменят на посту.
Тогда ошеломленный офицер спросил, знает ли часовой, сколько времени он пробыл здесь, под землей.
— Да, знаю, — последовал ответ. — Я заступил на пост девять лет назад, в августе тысяча девятьсот пятнадцатого года.
Это казалось сном, нелепой фантазией, но там, во мраке тоннеля, был живой человек, русский солдат, простоявший в карауле бессменно девять лет. И что невероятнее всего, он не бросился к людям, возможно врагам, но все же людям, общения с которыми он был лишен целых девять лет, с отчаянной мольбой выпустить его из страшного заточения. Нет, он остался верен присяге и воинскому долгу и был готов защищать вверенный ему пост до конца. Неся свою службу в строгом соответствии с воинским уставом, часовой заявил, что его может снять с поста только разводящий, а если его нет, то «государь император».
Начались долгие переговоры. Часовому объяснили, что произошло на земле за эти девять лет, рассказали, что царской армии, в которой он служил, уже не существует. Нет даже самого царя, не говоря уже о разводящем. А территория, которую он охраняет, теперь принадлежит Польше. После продолжительного молчания солдат спросил, кто в Польше главный, и узнав, что президент, потребовал его приказа. Лишь когда ему прочитали телеграмму Пилсудского, часовой согласился оставить свой пост.
Польские солдаты помогли ему выбраться наверх, на летнюю, залитую ярким солнцем землю. Но прежде чем они успели рассмотреть этого человека, часовой громко закричал, закрывая лицо руками. Лишь тогда поляки вспомнили, что он провел девять лет в полной темноте и что надо было завязать ему глаза, перед тем как вывести наружу. Теперь было уже поздно — отвыкший от солнечного света солдат ослеп.
Его кое-как успокоили, пообещав показать хорошим врачам. Тесно обступив его, польские солдаты с почтительным удивлением разглядывали этого необычного часового.
Густые темные волосы длинными грязными космами падали ему на плечи и на спину, спускались ниже пояса. Широкая черная борода спадала до колен, и на заросшем волосами лице лишь выделялись уже незрячие глаза. Но этот подземный Робинзон был одет в добротную шинель с погонами, и на ногах у него были почти новые сапоги. Кто-то из солдат обратил внимание на винтовку часового, и офицер взял ее из рук русского, хотя тот с явной неохотой расстался с оружием. Обмениваясь удивленными возгласами и качая головами, поляки рассматривали эту винтовку.
То была обычная русская трехлинейка образца 1891 года. Удивительным был только ее вид. Казалось, будто ее всего несколько минут назад взяли из пирамиды в образцовой солдатской казарме: она была тщательно вычищена, а затвор и ствол заботливо смазаны маслом. В таком же порядке оказались и обоймы с патронами в подсумке на поясе часового. Патроны тоже блестели от смазки, и по числу их было ровно столько, сколько выдал их солдату караульный начальник девять лет назад, при заступлении на пост…
Солдату предложили остаться в Польше, но он нетерпеливо рвался на родину, хотя родина его была уже не та и называлась по-другому. Советский Союз встретил солдата царской армии более чем скромно. И подвиг его остался не воспетым, поскольку не было, по мнению идеологов новой страны, места подвигам в царской армии. Ведь только советский человек мог совершать подвиг. Реальный подвиг реального человека превратился в легенду. В легенду, которая не сохранила главного — имени героя».
Отправлено: 26.06.13 22:09. Заголовок: Поход полковника Кар..
Поход полковника Карягина против персов в 1805-ом году не похож на реальную военную историю. Он похож на приквел к “300 спартанцев” (40 000 персов, 500 русских, ущелья, штыковые атаки, “Это безумие! — Нет, это 17-ый егерский полк!”). Золотая страница русской истории, сочетающая бойню безумия с высочайшим тактическим мастерством, восхитительной хитростью и ошеломительной русской наглостью. Но обо всем по порядку.
В 1805 году Российская Империя воевала с Францией в составе Третьей коалиции, причем воевала неудачно. У Франции был Наполеон, а у нас были австрийцы, чья воинская слава к тому моменту давно закатилась, и британцы, никогда не имевшие нормальной наземной армии. И те, и другие вели себя как полные дураки и даже великий Кутузов всей силой своего гения не мог, сними что-то сделать. Тем временем на юге России у персидского Баба-хана, с мурлыканием читавшего сводки о наших европейских поражениях, появилась Идейка.
Баба-хан перестал мурлыкать и вновь пошел на Россию, надеясь рассчитаться за поражения предыдущего, 1804 года. Момент был выбран крайне удачно — из-за привычной постановки привычной драмы “Толпа так называемых союзников-криворуких и Россия, которая опять всех пытается спасти”, Петербург не мог прислать на Кавказ ни одного лишнего солдата, при том, что на весь Кавказ было от 8 000 до 10 000 солдат.
Поэтому узнав, что на город Шушу (это в нынешнем Нагорном Карабахе. Азербайджан), где находился майор Лисаневич с 6 ротами егерей, идет 40 000 персидского войска под командованием Наследного Принца Аббас-Мирзы, князь Цицианов выслал всю подмогу, которую только мог выслать. Все 493 солдата и офицера при двух орудиях, герое Карягине, герое Котляревском и русском воинском духе.
Они не успели дойти до Шуши, персы перехватили наших по дороге, у реки Шах-Булах, 24 июня. Персидский авангард. Скромные 10 000 человек. Ничуть не растерявшись (в то время на Кавказе сражения с менее чем десятикратным превосходством противника не считались за сражения и официально проходили в рапортах как “учения в условиях, приближенных к боевым”), Карягин построил войско в каре и целый день отражал бесплодные атаки персидской кавалерии, пока от персов не остались одни ошметки. Затем он прошел еще 14 верст и встал укрепленным лагерем, так называемым вагенбургом или, по-русски, гуляй-городом, когда линия обороны выстраивается из обозных повозок (учитывая кавказское бездорожье и отсутствовавшую сеть снабжения, войскам приходилось таскать с собой значительные запасы).
Персы продолжили атаки вечером и бесплодно штурмовали лагерь до самой ночи, после чего сделали вынужденный перерыв на расчистку груд персидских тел, похороны, плач и написание открыток семьям погибших. К утру, прочитав присланный экспресс-почтой мануал “Военное искусство для чайников” (“Если враг укрепился и этот враг — русский, не пытайтесь атаковать его в лоб, даже если вас 40 000, а его 400″), персы начали бомбардировать наш гуляй-город артиллерией, стремясь не дать нашим войскам добраться до реки и пополнить запасы воды. Русские в ответ сделали вылазку, пробились к персидской батареи и повзрывали ее, сбросив остатки пушек в реку.
Впрочем, положения это не спасло. Провоевав еще один день, Карягин начал подозревать, что он не сможет перебить всю персидскую армию. Кроме того, начались проблемы внутри лагеря — к персам перебежал поручик Лисенко и еще шесть предателей, на следующий день к ним присоединились еще 19 — таким образом, наши потери от трусливых пацифистов начали превышать потери от неумелых персидских атак. Жажда, опять же. Зной. Пули. И 40 000 персов вокруг. Неуютно.
На офицерском совете были предложены два варианта: или мы остаемся здесь все и умираем, кто за? Никого. Или мы собираемся, прорываем персидское кольцо окружения, после чего ШТУРМУЕМ близлежащую крепость, пока нас догоняют персы, и сидим уже в крепости. Единственная проблема — нас по-прежнему десятки тысяч караулят.
Решили прорываться. Ночью. Перерезав персидских часовых и стараясь не дышать, русские участники программы “Остаться в живых, когда остаться в живых нельзя” почти вышли из окружения, но наткнулись на персидский разъезд. Началась погоня, перестрелка, затем снова погоня, затем наши наконец оторвались от махмудов в темном-темном кавказском лесу и вышли к крепости, названной по имени близлежащей реки Шах-Булахом. К тому моменту вокруг оставшихся участников безумного марафона “Сражайся, сколько сможешь” (напомню, что шел уже ЧЕТВЕРТЫЙ день беспрерывных боев, вылазок, дуэлей на штыках и ночных пряток по лесам) сияла золотистая аура, поэтому Карягин просто разбил ворота Шах-Булаха пушечным ядром, после чего устало спросил у небольшого персидского гарнизона: “Ребята, посмотрите на нас. Вы правда хотите попробовать? Вот, правда?”.
Ребята намек поняли и разбежались. В процессе разбега было убито два хана, русские едва-едва успели починить ворота, как показались основные персидские силы, обеспокоенные пропажей любимого русского отряда. Но это был не конец. Даже не начало конца. После инвентаризации оставшегося в крепости имущества выяснилось, что еды нет. И что обоз с едой пришлось бросить во время прорыва из окружения, поэтому жрать нечего. Совсем. Совсем. Совсем. Карягин вновь вышел к войскам:
- Из 493 человек нас осталось 175, практически все ранены, обезвожены, истощены, в предельной степени усталости. Еды нет. Обоза нет. Ядра и патроны кончаются. А кроме того, прямо перед нашими воротами сидит наследник персидского престола Аббас-Мирза, уже несколько раз попытавшийся взять нас штурмом.
Это он ждет, пока мы умрем, надеясь, что голод сделает то, что не смогли сделать 40 000 персов. Но мы не умрем. Вы не умрете. Я, полковник Карягин, запрещаю вам умирать. Я приказываю вам набраться всей наглости, которая у вас есть, потому что этой ночью мы покидаем крепость и прорываемся к ЕЩЕ ОДНОЙ КРЕПОСТИ, КОТОРУЮ СНОВА ВОЗЬМЕМ ШТУРМОМ, СО ВСЕЙ ПЕРСИДСКОЙ АРМИЕЙ НА ПЛЕЧАХ.
Это не голливудский боевик. Это не эпос. Это русская история.Выставить на стенах часовых, которые всю ночь будут перекликаться между собой, создавая ощущение, будто мы в крепости. Мы выступаем, как только достаточно стемнеет!
7 июля в 22 часа, Карягин выступил из крепости на штурм следующей, еще большей крепости. Важно понимать, что к 7 июля отряд беспрерывно сражался вот уже 13-ый день и был не в состоянии “терминаторы идут”, сколько в состоянии “предельно отчаянные люди на одной лишь злости и силе духа движутся в Сердце Тьмы этого безумного, невозможного, невероятного, немыслимого похода”.
С пушками, с подводами раненых, это была не прогулка с рюкзаками, но большое и тяжелое движение. Карягин выскользнул из крепости как ночной призрак — и потому даже солдаты, оставшиеся перекликаться на стенах, сумели уйти от персов и догнать отряд, хотя и уже приготовились умереть, понимая абсолютную смертельность своей задачи.
Продвигавшийся сквозь тьму, морок, боль, голод и жажду отряд русских солдат столкнулся с рвом, через который нельзя было переправить пушки, а без пушек штурм следующей, еще более лучше укрепленной крепости Мухраты, не имел ни смысла, ни шансов. Леса, чтобы заполнить ров, рядом не было, не было и времени искать лес — персы могли настигнуть в любую минуту. Четыре русских солдата — один из них был Гаврила Сидоров, имена остальных, к сожалению, мне не удалось найти — молча спрыгнули в ров. И легли. Как бревна. Без бравады, без разговоров, без всего. Спрыгнули и легли. Тяжеленные пушки поехали прямо по ним.
Из рва поднялись только двое. Молча. 8 июля отряд вошел в Касапет, впервые за долгие дни нормально поел, попил, и двинулся дальше, к крепости Мухрат. За три версты от нее отряд в чуть больше сотни человек атаковали несколько тысяч персидских всадников, сумевшие пробиться к пушкам и захватить их. Зря. Как вспоминал один из офицеров: “Карягин закричал: «Ребята, вперед, вперед спасайте пушки!»
Видимо, солдаты помнили, КАКОЙ ценой им достались эти пушки. На лафеты брызнуло красное, на это раз персидское, и брызгало, и лилось, и заливало лафеты, и землю вокруг лафетов, и подводы, и мундиры, и ружья, и сабли, и лилось, и лилось, и лилось до тех пор, пока персы в панике не разбежались, так и не сумев сломить сопротивление сотни наших.
Мухрат взяли легко, а на следующий день, 9-го июля, князь Цицианов, получив от Карягина рапорт: “Мы все еще живы и три последние недели заставляем гоняться за нами половину персидской армии. Персы у реки Тертары”, тут же выступил навстречу персидскому войску с 2300 солдат и 10 орудиями. 15 июля Цицианов разбил и прогнал персов, а после соединился с остатками отрядами полковника Карягина. Карягин получил за этот поход золотую шпагу, все офицеры и солдаты — награды и жалованье, безмолвно легший в ров Гаврила Сидоров — памятник в штаб-квартире полка.
В заключение считаем не лишним прибавить, что Карягин начал свою службу рядовым в Бутырском пехотном полку во время турецкой войны 1773 года, и первые дела, в которых он участвовал, были блистательные победы Румянцева-Задунайского. Здесь, под впечатлением этих побед, Карягин впервые постиг великую тайну управлять в бою сердцами людей и почерпнул ту нравственную веру в русского человека и в себя самого, с которой впоследствии он никогда не считал своих неприятелей.
Когда Бутырский полк был двинут на Кубань, Карягин попал в суровую обстановку кавказской прилинейной жизни, был ранен при штурме Анапы и с этого времени, можно сказать, не выходил уже из-под огня неприятеля. В 1803 году, по смерти генерала Лазарева, он был назначен шефом семнадцатого полка, расположенного в Грузии. Здесь, за взятие Ганжи, он получил орден св. Георгия 4-ой степени, а подвиги в персидской кампании 1805 года сделали имя его бессмертным в рядах Кавказского корпуса.
К несчастью, постоянные походы, раны и в особенности утомление в зимнюю кампанию 1806 года окончательно расстроили железное здоровье Карягина; он заболел лихорадкой, которая скоро развилась в желтую, гнилую горячку, и седьмого мая 1807 года героя не стало. Последней наградой его был орден св. Владимира 3-ей степени, полученный им за несколько дней до кончины.
Отправлено: 28.06.13 22:44. Заголовок: Единственный в мире ..
Единственный в мире рукопашный бой людей и собак с фашистамиНа Черкащине есть уникальный памятник 150 пограничным псам, которые «порвали» полк фашистов в рукопашном бою Эта единственная за всю историю мировых войн и конфликтов битва людей и собак произошла в самом центре Украины много лет назад, а дело было так... Шел третий месяц войны, точнее, он только начался, когда в конце июля произошли события, впервые изменившие ход Великой Отечественной, или весь ход «Восточной компании», как называли войну в ставке Гитлера. Немногим известно, что по его же приказу, к 3 августа должен был пасть Киев, а на 8-е число на «парад победы» в столицу Украины собирался приехать сам Гитлер, да не один, а с вождем Италии Муссолини и диктатором Словакии Тиссо.
В «лоб» взять Киев не удалось, и поступил приказ, обойти его с юга... Так в людской молве появилось страшное слово «Зеленая Брама», местность, не указанная ни на одних картах великих сражений Великой Войны. Этот лесисто-холмистый массив на правобережье реки Синюха, возле сел Подвысокое в НовоархангельсЕдинственный в мире рукопашный бой людей и собак с фашистамиком районе Кировоградщины и Легезино Тальновского района Черкащины лишь сегодня известно, как одно из самых трагических событий первых месяцев Великой Отечественной войны. Да и то, благодаря тому, что участником ожесточенных боев в ходе Уманской оборонительной операции был известный поэт-песенник Евгений Аронович Долматовский.
С выходом в 1985-м его книги «Зеленая Брама» (полного формата) тайна «Зеленой Брамы» была раскрыта... В этих местах попали в окружение и были практически полностью уничтожены отходящие от западной границы 6-я и 12-я армии Юго-Западного фронта генералов Музыченко и Понеделина. К началу августа они насчитывали 130 тысяч человек, из Брамы к своим вышло 11 тысяч солдат и офицеров, главным образом из тыловых частей. Остальные - либо попали в плен, либо навсегда остались в урочище Зеленая Брама...
В отдельном батальоне пограничного отряда охраны тыла Юго-Западного фронта, который был создан на базе Отдельной Коломийской пограничной комендатуры и одноименного пограничного отряда, с тяжелыми боями отступающего от границы, находились служебные собаки. Они вместе с бойцами пограничного отряда стойко переносили все тяготы сурового времени. Командир батальона, он же замначальника штаба Коломийского погранотряда майор Лопатин (по другим данным, сводным отрядом командовал майор Филиппов), несмотря на крайне плохие условия содержания, отсутствие надлежащего корма и на предложения командования отпустить собак, этого не сделал. У села Легедзино батальон, прикрывая отход штабных частей командования Уманской армейской группировки, 30 июля принял свой последний бой... Силы были слишком не равными: против полтысячи пограничников полк фашистов. И в критический момент, когда немцы пошли в очередную атаку, майор Лопатин дал приказ послать в рукопашный бой с фашистами пограничников и служебных собак. Это был последний резерв.
Зрелище было страшное: 150 (данные различные - от 115 до 150 пограничных псов, в т.ч. и из Львовской пограншколы служебного собаководства) обученных, полуголодных овчарок, против поливающих их автоматным огнем фашистов. Овчарки впивались фашистам в глотки даже в предсмертных судорогах. Противник, искусанный в прямом смысле и порубанный штыками, отступил, но на подмогу подошли танки. Искусанные немецкие пехотинцы, с рваными ранами, с воплями ужаса, вспрыгивали на броню танков и расстреливали бедных псов. В этом бою погибли все 500 пограничников, ни один из них не сдался в плен. А уцелевшие собаки, по словам очевидцев - жителей села Легедзино, до конца остались преданными своим проводникам. Каждая из уцелевших в той мясорубке, улеглась возле своего хозяина и никого не подпускала к нему. Немецкие звери, пристреливали каждую овчарку, а те из них, кого не подстрелили немцы, отказывались от пищи и умерли от голода на поле... Даже сельским собакам досталось - немцы расстреливали крупных собак селян, даже тех, кто был на привязи. Лишь одна овчарка смогла доползти до хаты и упала у двери.
Преданного четвероногого друга приютили, выходили, а по ошейнику на ней селяне узнали, что это были пограничные псы не только Коломийской погранкомендатуры, но и специальной школы служебного собаководства капитана М.Е. Козлова. После того боя, когда немцы собрали своих погибших, по воспоминаниям жителей села (к сожалению уже мало оставшихся на этом свете) было разрешено похоронить советских пограничников. Всех, кого нашли собрали в центре поля и похоронили, вместе со своими верными четвероногими помощниками, а тайну захоронения спрятали на долгие года... Исследователь того памятного боя Александр Фука говорит, что память о героизме пограничников и их помощников среди жителей села была настолько велика, что, несмотря на присутствие немецкой оккупационной администрации и отряда полицаев, пол села мальчишек с гордостью носили зеленые фуражки погибших. А хоронившие пограничников местные жители, прячась от фашистов, выдирали из красноармейских книжек и офицерских удостоверений фотографии погибших, чтобы потом отправить их для опознания (хранить такие документы было смертельной опасностью, поэтому установить фамилии героев не удалось). А запланированная триумфальная встреча Гитлера и Муссолини состоялась 18 августа, но, конечно же, не в Киеве, а там, у Легедзино, на том шляху, который вел до Тального и который держали, как свою границу советские пограничники.
Лишь в 1955-м, жители Легедзино смогли собрать останки почти всех 500 пограничников и перенести их к сельской школе, возле которой и находится братская могила. А на окраине села, там, где и проходил единственный в мире рукопашный бой людей и собак с фашистами, 9 мая 2003-го на добровольные пожертвования ветеранов Великой Отечественной, пограничных войск и кинологов Украины был установлен единственный в мире памятник человеку с ружьем и его верному другу - собаке. Такого памятника больше нигде нет. «Остановись и поклонись. Тут в июле 1941 года поднялись в последнюю атаку на врага бойцы отдельной Коломыйской пограничной комендатуры. 500 пограничников и 150 их служебных собак полегли смертью храбрых в том бою. Они остались навсегда верными присяге, родной земле». Сегодня известны личности лишь двух погибших пограничников. http://topwar.ru/print:page,1,30068
Отправлено: 04.07.13 15:24. Заголовок: Гвардии полковник Ев..
Гвардии полковник Евдокия Николаевна Завалий — единственная женщина-командир взвода морской пехоты в годы Великой Отечественной войны. "Дуськин взвод" наводил ужас на врагов, прозвавших командира морпехов "Фрау Черная Смерть". Начала войну санитаркой, четыре ранения, две контузии. Орден Красного Знамени, а после войны — замужество, дети и внуки. Евдокия Николаевна Завалий родилась 28 мая 1926 (по другим данным — 1924) года в селе Новый Буг Новобугского района Николаевской области. Разночтения в годе рождения происходят из-за того, что в некоторых энциклопедиях указан 1924 год, а в ряде публикациях имеются ссылки на слова самой Завалий, которая неоднократно заявляла, что во время начала войны ей не исполнилось еще 16-ти. По каким-то неведомым нам соображениям имя единственной женщины, которая командовала взводом морской пехоты в годы Великой Отечественной войны, не попало на страницы Большой Советской Энциклопедии, где сведения старались тщательно проверять. У нас нет оснований не доверять уважаемой Евдокии Николаевне, но память человеческая, увы, несовершенна, а потому бывает путаница… Оккупанты с уважением называли ее Frau schwarzer Tod - "госпожа Черная Смерть", подразумевая черный цвет бушлатов находившихся в ее подчинении морских пехотинцев и ее собственную униформу. Свои же припечатали братву выражением "Дуськин взвод". Может и не очень вежливо, зато своя в доску да и звучит ласково.
Свой боевой путь девчонка с Николаевщины начала в июле 1941 с добровольной помощи раненым бойцам Красной армии. Вскоре стала санинструктором. "Научилась вводить раненым противостолбнячную сыворотку и делать многое другое, что поручают лишь опытным медицинским сестрам", — вспоминала Завалий.
За спасение командира получила орден Красной Звезды. Сумку медсестры она сменила на автомат, когда на ее глазах пуля насмерть сразила старлея, поднимавшего своих бойцов в атаку. Молодым и звонким голосом Завалий подняла за собой в атаку роту.
Во время жестоких боев за Будапешт в феврале 1945 года морские пехотинцы несколько дней кряду безуспешно пытались пробиться к штаб-квартире фашистского диктатора Венгрии адмирала Миклоша Хорти. Пробраться к замку, подходы к которому были заминированы, помогла смекалка. Бойцы 83-й бригады морской пехоты, в состав которой входил вверенный младшему лейтенанту Завалий взвод, обследовали все закоулки и под канализационным люком обнаружили подземный ход.
Но разведчики доложили, что в подземелье, через которое можно пробраться в крепость, стоит такой невыносимый смрад, от которого реально задохнуться. Командир роты Кузьмичев напомнил, что среди захваченных трофеев есть 18 подушек с кислородом.
Через много лет после войны Евдокия Завалий вспоминала: "Просчитали, что идти надо до четвертого колодца, и решили рискнуть. Мой взвод шел впереди роты — одна подушка на двоих, делаешь спасительный вдох и отдаешь соседу. Коллектор оказался уже, чем предполагали, шли согнувшись, ноги увязали в зловонной жиже. У второго колодца услышали грохот и лязг. Осторожно отодвинули крышку и сразу закрыли — наверху вся улица запружена танками и бронемашинами. Господи, подумалось, а что же ожидает нас у четвертого колодца? Ведь это вонючее подземелье может стать нашей братской могилой, достаточно бросить пару гранат! У четвертого колодца остановила взвод. Сердце бешено колотится, но там, наверху, было тихо. Значит, правильно рассчитали".
Перед выходом наверх бесшумно сняли охрану. От неожиданности фрицы не оказали сопротивления. Подоспевшая рота и другие подразделения начали брать этаж за этажом и вскоре полностью очистили от гитлеровцев замок и прилегающие кварталы. Самым ценным трофеем оказались оперативные карты и генерал, который, по словам Завалий, "смотрел на нас, как на призраков, не в силах понять, каким чудом мы оказались в тылу его войск".
Отправлено: 04.07.13 15:43. Заголовок: «Вдруг видим — на бе..
«Вдруг видим — на белом небе над нашим селом появились черные пятна. Бригадир аж присвистнул: «Парашютный десант!» Послышался нарастающий гул, и вражеские самолеты начали бомбежку. Мы бросились по домам. Вбежав во двор, я услышала чей-то стон и, глянув под старую антоновку, обомлела: молодой пограничник (у нас в селе находился штаб погранзаставы) лежит в луже крови. Не помню, как вбежала в хату, разорвала на бинты простыню, как могла перебинтовала его, смотрю — еще одного ранило, потом еще... Когда последняя воинская часть покидала Новый Буг, ведя кровопролитные бои, я уговорила командира взять меня с собой. Хотела забежать домой за кофточкой, но возле дома столкнулась с бабушкой. Увидев меня, баба заголосила: «Ой, шо ж ти робиш? Вернися, золота моя!» А потом вдруг крепко обняла, зашептала что-то и посмотрела в глаза: — Онучечка! Четыре раза будешь кровью стекать! Но тебя принесут белые гуси... И перекрестила. Бабушка моя людей лечила травами и судьбу предсказывала. Прожила на свете 114 лет».
Часть, с которой Евдокия Завалий отправилась на войну, была 96-м кавалерийский полком 5-й кавалерийской дивизии 2-го кавалерийского корпуса. Для того, чтобы её взяли на фронт, ей пришлось прибавить себе три года, и сказать командиру полка, что ей 18. В полку она служила санитаркой.
Стоит отметить, что в материалах про нашу героиню, включая Википедию, написано, что Евдокия Николаевна родилась в 1924 году, хотя сама она неоднократно в интервью говорила, что во время начала войны ей не исполнилось ещё и 16-ти. Вот один отрывок: «Я ведь совсем девчонкой на войну попала, еще шестнадцати не стукнуло. Три раза бегала к военкому, а он мне все: «Молоко сначала подотри!» — «Какое молоко?» «Материно, не обсохло еще!»
а вот второй:
– Девушка, милая, мы детей на фронт не берем, – даже не спросив по какому вопросу пришла Дуся, уставшим голосом сообщил свое решение военком. – Идите, домой, наверно, родители уже заждались! – Домой? Я хочу бить фашистов! – Посмотрите на себя, молоко мамки еще не высохло, а туда же – на фронт,– уже раздраженно вымолвил военком. – Согласно Указу Президиума Верховного Совета СССР мобилизации в армию подлежат военнообязанные 1905-1918 годов рождения, – напомнил он девушке на прощание. Выйдя от военкома Дуся, решила прийти еще раз. Но и второе посещение не принесло желанного результата. – О, защитник Родины! – уже как знакомую встретил её военком, – и сколько лет этому защитнику? – Семнадцать! – А вчера было пятнадцать, если так и дальше дело пойдет, так через пару дней Вы достигнете призывного возраста, – улыбаясь, сказал военком, – и придется положительно решить Ваш вопрос.
После того, как в её родном селе 13 августа 1941 года части удалось вырваться из окружения, Евдокия Николаевна попросила бойцов показать, как обращаться с оружием. Научилась стрелять из карабина, пистолета и пулемета.
Вскоре во время отступления при переправе через Днепр у острова Хортица от разрыва снаряда она получила проникающее ранение в живот. Попала в госпиталь, в станице Курганная под Краснодаром. Врач хотел её комиссовать, однако она настояла, чтобы её оставили в армии. После выписки из госпиталя Евдокию Николаевну отправили в запасной полк. Там она получила свою первую награду – орден Красной звезды. Во время бомбёжки она вытащила на плащ-палатке раненого офицера без сознания, перевязала и привела в чувство, за что и была награждена.
Там и случилась её перевоплощение в мужчину. Вот что она сама по этому поводу вспоминает:
Направили меня после ранения в запасной полк. А туда как раз «покупатели» из командования приехали набирать ребят на передовую. Один из них, моряк, подзывает меня: «Гвардии старший сержант, покажите ваши документы!» Раскрывает мой литер и читает: «Старший сержант Завалий Евдок.» Это в госпитале имя мое так сократили. «Завалий Евдоким?» А я ему, и глазом не моргнув: «Так точно, товарищ командир! Завалий Евдоким Николаевич!» — «Даю пятнадцать минут на сборы!» — «Есть!» Он и не подозревал, что перед ним — девушка. А я ничем не выделялась среди парней: те же гимнастерка и галифе, на голове после госпиталя — «ежик» с чубчиком — косу пришлось сбрить, чтобы вши не донимали. Выдали мне боеприпасы, обмундирование, а потом отправили... в баню. — Вот тут-то и раскрылся обман? Разоблачили «Евдокима»... — Да ты что! Если бы тогда узнали, не сносить бы мне головы. Расстрельная статья, с командованием шутки плохи! Стою ни жива ни мертва со своим тазиком, а мимо ребята в чем мать родила мыться бегут. Посмотрела на палатку медсанбата и смекнула расковырять себе лицо в кровь, чтобы не до бани было. В медсанбате мне обработали раны, а через два с половиной часа у станицы Горячий Ключ старший сержант Евдоким Завалий принимал бой в составе шестой десантной бригады.
После того как под Моздоком Евдокия Николаевна взяла в плен немецкого офицера её назначили командиром отделения разведки. Вот как описывает один из её боевых эпизодов под Моздоком осенью 1942 года Николай Бойко:
«Подразделению десантников, в котором воевал старший сержант Евдоким Завалий, приказано было отойти на занятые, ранее позиции. Отошли, закрепились и оказалось, что не зря. Фашисты плотным кольцом окружили горстку советских десантников. Семь суток бойцы, показывая примеры героизма, удерживали свои позиции. Заканчивались боеприпасы, надо было что-то предпринимать. И здесь Евдоким предложил переправиться на другой берег бурной реки и попытаться пополнить запас боеприпасов, а также раздобыть продуктов, они тоже уже были на исходе. В траншее, случайно отыскали кабель, один конец которого десантники зацепили за дерево, а второй – старший сержант взяла в руки и отправилась на вражеский берег. Светало, холодная вода «ободрила» девушку и вот она уже на месте. Присмотрелась. Фашистов не видно. – Да, в такую рань, наверно и немецкий дозор, впал в спячку, – подумала Дуся. Осторожно, чтобы не выдать себя, она начала собирать боеприпасы. Немцы не успели еще убрать своих убитых, поэтому патронов, гранат было достаточно. – Много мы их положили, будут знать советских десантников, – с этими мыслями Дуся, собранные боеприпасы сложила в две плащ-палатки. Бесценный груз она положила на своеобразный плот, на скорую руку собранный из крышек снарядных ящиков, привязала второй конец кабеля к необычному плавсредству и зайдя в воду подала сигнал десантникам, что готова переправить боеприпасы. Вернувшись снова на вражеский берег Дуся переоделась в немецкую форму и заняла позицию в придорожном кустарнике. Наступило утро. По шоссе пошли фашистские танки, пропустив их, Дуся стала ожидать более подходящий транспорт. И её ожидание, терпение увенчалось удачей. Когда танки скрылись за станицей Горячий Ключ, вслед за ними пошли грузовики. Дуся подпустила их вплотную и пустила очередь с автомата. Матросы с той стороны, поддержали её стрельбой с противотанкового ружья. Выстрел с ПТР – прямое попадание в машину, она загорелась, затем подбили второй грузовик… Подбежав к кабине одного грузовика Дуся обнаружила живого фашиста и с автомата заставила его замолчать раз и навсегда. Бросилась к кузову машины, под брезентом лежал еще один фашист, ликвидировав и его, обнаружила в машине хлеб и консервы. – Ага, проголодалась, фашистская нечисть! Сегодня придется попоститься. Укладывая в плащ-палатку хлеб и консервы, довольная, что справилась с задачей, подумала девушка и, дав знать десантникам, чтобы тащили к себе продовольствие, отправилась к своим бойцам. Немцы обнаружили её, когда она начала переплывать реку и открыли минометно-пулеметный огонь, но было поздно – старшего сержанта Евдокима Завалий встречали боёвые товарищи и открыли ответный огонь, боеприпасами, которые переправила с вражеского берега Дуся-разведчица, правда, что это девушка, десантники узнали позже».
Очень тяжелые бои шли на Кубани, в районе станицы Крымская. Евдоким Завалий был уже старшиной роты. Там рота попала в окружение, и в разгар схватки погиб командир. Заметив растерянность бойцов, Евдокия Николаевна поднялась во весь рост и крикнула: «Рота! Слушай меня! Вперед, за мной!» Бойцы поднялись в атаку, и сопротивление противника удалось сломить и выйти из окружения. В этом бою наша героиня получила второе тяжелое ранение. Вот тогда-то и разоблачили «Евдокима». «Неразоблачённой» под мужским именем Евдокия Завалий провоевала 8 месяцев. Евдокия Николаевна боялась, что после разоблачения её снова отправят в санитарки. Однако, учитывая её боевые заслуги, её отправили феврале 1943 года на курсы младших лейтенантов в г. Фрунзе (ныне Бишкек).
В октябре 1943 года лейтенант Евдокия Завалий была назначена командиром взвода отдельной роты автоматчиков 83-й бригады морской пехоты. После этого назначения, некоторые острословы из других взводов смеялись, называя ее подразделение «Дуськин взвод».
Поначалу усилия Евдокии Николаевны были направлены на то, чтобы бойцы признали в ней командира – всё ж таки где это видано, что бы женщина (а Евдокии Завалий вообще тогда 17 лет было) командовала мужиками на войне.
«Был такой Ваня Посевных, - рассказывала Евдокия Николаевна. - Когда появился во взводе, посмотрел на меня презрительно и сказал, что не станет подчиняться бабе. Я ему командую: «Выйти из строя!» - а он не выходит…»
В конце концов бойцы признали в ней командира:
«- Я понимала свою обязанность как командира взвода вести ребят в атаку, - говорила Завалий. - Поднимаюсь и кричу: «За Родину! За Сталина! В атаку! Вперед!» И они все поднимаются за мной, догоняют и обгоняют меня, чтобы прикрыть от пуль. Кстати, в боях за Будапешт Ваня Посевных закрыл меня грудью от снайперского выстрела. За этот подвиг Ваня был посмертно награжден орденом Красной Звезды…»
Заводить «амурные дела» Евдокия Николаевна считала на фронте принципиально невозможным: «Если бы хоть какие-то мысли возникли на этот счет, все - нет взвода и нет командира. Я была для них мужиком, да и некогда было нам, морским пехотинцам, любовь крутить. Про это ты в других родах войск расспроси, может, чего и расскажут. А мне нечего рассказать, кроме того, что вернулась я домой после войны чистая, как небо и звезды...». Александр Александрович Кузьмичев, командир роты автоматчиков 83-й бригады морской пехоты, в своих послевоенных воспоминаниях отмечал, что взвод гвардии лейтенанта Евдокии Завалий, всегда находился на острие боевых действий, служил тараном при наступлении бригады морской пехоты. Их посылали туда, где было, особенно, трудно.
Евдокия Завалий и ее взвод наводили ужас на гитлеровцев дерзкими вылазками, за которые немцы стали называть девушку «Фрау Черная смерть». Она участвовала в крупнейшей десантной операции периода Великой Отечественной войны – Керченско-Эльтигенской. Под ураганным вражеским огнем морские пехотинцы сумели закрепиться на плацдарме и обеспечили высадку основных сил. За эту операцию она получила орден Отечественной войны I степени. За штурм 7 мая 1944 года Сапун-Горы во время освобождения Севастополя она была награждена орденом Отечественной войны II степени.
Дважды её хоронили, и её имя появлялось на братских могилах. Первый раз – под Белгород-Днестровским, когда ночью форсировали лиман, чтобы, преодолев минное поле, захватить плацдарм и удержать его до прихода главных сил. Вот что рассказывала Евдокия Николаевна:
Едва достигли середины лимана, как с противоположного берега ударили вражеские орудия и пулеметы. Несколько мотоботов пошли ко дну, остальные достигли берега и захватили его. Когда немцы стали отступать, мой взвод преследовал их. Я не заметила, как оторвалась от своих десантников, рядом разорвался снаряд, и меня отбросило взрывной волной. Очнулась, когда стемнело, и услышала немецкую речь. Немцы ходили по полю боя и добивали наших раненых. Почувствовала, что приближаются ко мне, затаила дыхание, и вдруг огнем полоснула боль в ноге. Один из фашистов пронзил ее штыком, чтобы проверить, мертва ли «русиш фрау». Чудом не выдала себя, а на рассвете, когда наши батальоны очистили от гитлеровцев западный берег Днестровского лимана, меня, истекавшую кровью, нашли местные жители. В штабе бригады решили, что я погибла, и на братской могиле в Белгород-Днестровском среди других имен появилось мое.
Второй раз её похоронили в Болгарии, и высекли фамилию на памятнике. Когда спустя 25 лет она приехала в Бургас как почетный гражданин города, одна из женщин во время встречи с горожанами узнала Евдокию Николаевну и бросилась к ней со слезами: «Доченька! Ты живая!». Во время Будапештской наступательной операции (она считается одной из самых кровопролитных битв в истории человечества) взводу Евдокии Завалий было поручено взять штаб немецкого командования. Было решено идти по канализационному каналу, заполненному нечистотами. Так как там нечем было дышать, было выдано 15 кислородных подушек, которыми бойцы пользовались по очереди при движении по коллектору. К сожалению, помогли они не всем - двое морских пехотинцев задохнулись и остались в подземелье навсегда.
Выходить на поверхность стали на третьем канализационном люке, предварительно уничтожив охрану – двух немцев с пулемётом. Ворвались в бункер. Немцы, не ожидавшие этого, не оказали сопротивления. Самым ценным трофеем оказались оперативные карты. «Освоив» бункер, разведчики повели из него стрельбу. На улице возникла невероятная паника... Не понимая, почему стреляют из их же бункера, фашистские вояки стали из автоматов бить друг друга. Беспорядочный огонь открыли танкисты.
Подоспела рота и другие подразделения — брали этаж за этажом и вскоре полностью очистили от гитлеровцев замок и прилегающие кварталы.
Взяли в плен генерала – он не поверил, что разведчики прошли под землёй, пока не увидел их, не успевших отмыться от грязи и нечистот. Когда услышал, что комвзвода была девушка, опять не поверил и оскорбился: «Худшего издевательства вы не могли придумать?!» Далее вспоминает Евдокия Николаевна:
«Вызвали меня. Пришла в штаб грязная, как черт, разит от меня за километр. Майор Круглов, зажимая нос платком, обращается ко мне: «Доложите, как пленили немецкого генерала!» И вдруг немец протягивает мне пистолет системы «Вальтер» — плохо, видать, обыскали его ребята. «Фрау русиш черный комиссар! Гут! Гут!» Я глаза вытаращила на политотдел, те кивают — бери. Потом ребята именную надпись мне на этом пистолете сделали...»
За эту операцию Евдокия Завалий была награждена орденом Красного Знамени. «- После той операции у меня была одна мысль - как от этой грязи отмыться, - вспоминала Евдокия Завалий. - Мы зашли в какой-то местный парфюмерный магазин, и я принялась сливать в котелок все, что попадалось под руку, а потом вылила все это на себя. С тех пор духи я на дух не переношу!»
Одна из фронтовых газет того времени сообщала о героизме гвардейцев: «Бойцов во главе с женщиной-офицером высадили в тыл врага десантные катера. Была поставлена задача перекрыть дорогу, по которой отступали на Вену разбитые под Будапештом фашистские части. Шесть суток отбивали ребята яростные атаки врага. А потом с воздуха на них посыпались бомбы. Со стороны Будапешта на моряков двинулись «тигры». Казалось, что все кончено. Не выдержит горстка морских пехотинцев, не устоит. Но пока подоспела помощь, семь фашистских танков горело перед траншеями смельчаков. «Тигров» подожгли моряки из взвода лейтенанта Завалий...» Война продолжалась. Приказано взять высоту "203", которая была важным стратегическим пунктом. Взвод Евдокии Завалий погрузился на катера и поплыл к незнакомому берегу. В пути его атаковали вражеские самолеты. Были убитые и раненые, потоплено два катера. И все же на высоту поднялись, окопались. За день отбили четырнадцать атак. Патроны берегли. Стреляли только прицельно. На второй день кончились припасы. Ни сухаря, ни глотка воды. Ночью снизился над отрядом самолет, сбросил два мешка с продовольствием, да неудачно — один слетел под откос, другой зацепился за куст и повис над обрывом. Попробовали достать — потеряли трех матросов: немецкие снайперы убили. Четвертого ранило в руки и ноги, он достал все же мешок, добрался с ним до окопа, и тут его сразило насмерть. Высоту отстояли. За эту операцию морпехов отметили наградами. Наша героиня получила орден Красного Знамени. Предсказание бабушки сбылось – она была ранена 4 раза. После одного из ранений потребовалось срочное переливание крови и боец её взвода Гасан Гусейнов, не задумываясь, отдал свою кровь и тем самым спас ей жизнь.
Гвардии лейтенант Евдокия Завалий прошла славный боевой путь – участвовала в обороне Кавказа, в боях за Крым, Бессарабию, на Дунае, в освобождении Югославии, Румынии, Болгарии, Венгрии, Австрии, Чехословакии.
После окончания войны её хотели направить на учебу в военное училище, но сказались 4 ранения и 2 контузии, полученные ею во время войны. В 1947 году она демобилизовалась и уехала в Киев. Военное прошлое ещё долго не покидало её: «Я после войны ещё долго по ночам ходила в атаку. Кричала так, что соседи пугались. А бабушка молилась и говорила маме: «Это нечистый дух из неё выходит!» - вспоминала Евдокия Николаевна. В Киеве она познакомилась со своим будущим мужем, вышла замуж. У неё 2 детей, 4 внуков и 4 правнука. Работала директором гастронома. Вела активную работу среди молодёжи. Объездила множество городов, воинских частей, кораблей и подводных лодок с рассказами о своём взводе морской пехоты. Гвардии полковник морской пехоты Евдокия Николаевна Завалий скончалась в Киеве 5 мая 2010 года.
Кавалер четырёх боевых орденов и почти 40 медалей:
орден Октябрьской Революции орден Красного Знамени орден Красной Звезды ордена Отечественной войны I и II степени медаль «За отвагу» медаль «За оборону Севастополя» медаль «За взятие Будапешта» медаль «За взятие Вены» медаль «За освобождение Белграда»
Отправлено: 04.07.13 15:59. Заголовок: уже было , но пусть ..
уже было , но пусть и здесь будет Что человек может? Шаварш Карапетян После публикации «Комсомолки» 35 лет назад пловец Шаварш Карапетян стал героем для всей страны. Многие до сих пор помнят... Обыкновенный хозяин мастерской
Обувная мастерская на юго-западе Москвы: шесть мастеров, больше ста пар обуви в день со всего района. Москвичи знают, что армяне – отличные сапожники, и очень любят дядю Шаварша. Он стоит за прилавком, принимает обувь в починку, а когда много работы, сам садится за станок. Увеличение арендной платы тяжелее всего сказывается на малых предприятиях. Выживать каждому приходится в одиночку. Для создания в Москве своей сапожной мастерской Шаваршу Карапетяну потребовалось не меньше энергии и мужества, чем тогда, когда он спасал людей из тонущего троллейбуса в Ереване. Но многократный чемпион мира по подводному плаванию продолжает улыбаться каждому посетителю.
Что тогда случилось?
..В 1982 году в статье под названием «Что человек может», опубликованной в «Литературной газете», мы прочитали о том, как в 1976 году в рабочем районе Еревана переполненный троллейбус, в котором находились 92 человека, рухнул с моста в озеро. В тот день и час, когда на берегу Ереванского озера происходила самая страшная транспортная катастрофа за всю историю Армении, по его берегу бежал свой ежеутренний кросс единственный человек во всём Союзе, который мог хоть чем-то ему, провидению, помешать… Потом на эту тему каждый интервьюер задавал, изумляясь, вопрос. И Карапетян, безнадёжно махнув рукой, отвечал: – Да нет. Случайно там был не я – а троллейбус!
…Номер 15, громыхая, шёл привычным маршрутом по песчаной дамбе Ереванского озера, за окнами висел мокрый сентябрьский день… Кто говорил, что у водителя случился сердечный приступ, кто вспоминал, что какой-то раздраженный пассажир затеял с ним свару, кто теперь узнает? Но троллейбус сорвался с моста и камнем ушел в воду... А Шаварш Карапетян с братом Камо бежал кросс с рюкзаком за плечами. Видел сорвавшийся с дамбы и зависший в воздухе над серым озером красный троллейбус – и через секунду круги на воде, сомкнувшейся над ещё живыми людьми. 15 минут – максимум, что они там продержатся: это было понятно с начала…
Троллейбус быстро погружался в мутную воду, его уже отнесло от дамбы метров на 25, и он продолжал погружаться. Глубина была метров десять. Шаварш бежал туда, сбросив ранец, срывая на бегу одежду.
Вырванные у смерти
Не останавливаясь, он бросился в воду. Ничего не было видно: вода в озере была мутная. К тому же троллейбус поднял со дна густую тучу ила. Шаварш нащупал нижнюю перекладину лестницы, что ведет на крышу, ухватился за нее обеими руками; ударил в стекло ногами и проник в троллейбус. Сразу же нащупал чье-то тело и с силой рванул его на себя. В это мгновение он понял, что перед погружением допустил оплошность: нужно было выполнить гипервентиляцию - несколько глубоких вдохов. Он знал, что после гипервентиляции может продержаться под водой более четырех минут. Конечно, со свежими силами. Сейчас же ему оставалось держаться только на сверхусилии. Удушье становилось нестерпимым.
Когда Шаварш выплыл, брат его был уже на берегу. Оценив обстановку внизу, он понял, что спасать людей придется ему одному. Хотя Камо и был спортсменом-подводником, его квалификации было недостаточно. Позже все специалисты признали, что это мог выполнить только один человек – Шаварш Карапетян.
Прорвавшийся сквозь плотное оцепление Владимир Самсонович Карапетян стоял теперь на берегу и каждый раз уходил – мысленно – с сыном под воду. Он видел, что все тело сына истерзано осколками оконного стекла, и ясно осознавал, что одна лишь потеря крови может в любое мгновение стоить ему жизни. Но и он знал, что эту работу мог выполнить только его сын.
Двадцать минут в ледяной воде. Двадцать спасенных. На самом деле он вытащил из троллейбуса больше, но не всех удалось вернуть к жизни. Последнего из спасенных он поднял, уже потеряв сознание. Когда привезли акваланги, в них не оказалось воздуха. Шаварш уверен: если бы не пустые баллоны, он спас бы всех.
Сегодня эксперты говорят, что Карапетян был единственным человеком в мире, который смог совершить такое. На следующее утро врачи поставили ему диагноз: общее заражение крови и двустороннее воспаление легких. Шаварш долго лечился.
Как его отблагодарили
Рассказывает Геннадий Бочаров, публицист:
Что я только не делал, чтобы Шаваршу дали Героя! После публикации статьи о подвиге Шаварша письма в редакцию приходили мешками. Это был просто шквал! Коллективные письма с заводов, с атомоходов, отовсюду. Обещали, что его сделают министром спорта. А вместо этого его назначили директором юношеской школы. Генеральный директор ЮНЕСКО в Париже вручил Шаваршу специальный наградной знак. Потом об этом подвиге было даже сказано с трибуны ООН. Я в третий раз прилетел в Ереван и разговаривал с первым секретарем ЦК партии Армении. Опять обещали... И в этот момент происходит странная вещь. Шаваршу дают орден «Знак почета». А по закону СССР, если дают хоть какую-то награду, то потом в течение пяти лет награждать не имели права! Мы письменно обращались к Брежневу. Трижды выступали по ТВ. Сейчас я понимаю, чего они боялись. Они понимали, что награда Шаварша соскоблит блеск с их звезд.
Кстати говоря, газетчики, оповестившие мир об этом удивительном подвиге, рассказали и о том, что никто из тех людей, которых Карапетян вернул к жизни, не приложил никаких усилий к тому, чтобы хотя бы узнать имя своего спасителя... Никто из спасенных не пришел к Шаваршу и не поблагодарил его.
Спустя совсем немного времени после выздоровления он – столь же неожиданно – оказался в другой аварийной ситуации и принялся стремительно и самоотверженно спасать людей, погибавших от другой страшной стихии – от огня, охватившего пожаром многоэтажный дом. И снова – множество спасенных людей и снова травмы, ожоги Шаварша. Фантастика? Нет, реальность, быль, сотворенная действительностью и человеком. (Вадим Лейбовский «20 жизней Шаварша»).
Что было потом
Жизнь Шаварша разделилась на «до» и «после». Семикратный чемпион СССР, 15-кратный обладатель Кубка СССР, 11-кратный рекордсмен мира, 17-кратный чемпион мира, 13-кратный чемпион Европы. Все эти титулы были забыты. Он ушел на тренерскую работу, но не пошло. Устроился инженером на завод. Потом уехал со своей семьей за границу. В 1993 году приехал в Москву. У него не было ничего: ни денег, ни прописки, ни квартиры. Он пытался выжить. (Зинаида Лобанова, КП 21.08.2001).
Женился. Нелли узнала о том, кто спасал людей в на Ереванском озере, только из газет, в 1982-м. Как и вся страна. Как и сами спасённые. Вдруг стало можно говорить о том, что с дамб падают троллейбусы…
Ирада Зейналова «Вести»: Его сапожная мастерская называется «Второе дыхание». Название придумали друзья, которые в 1976-м помогали на берегу. Сегодня они работают вместе с ним. Говорят, что Шаварш не изменился – по-прежнему борется. Только теперь – за свой бизнес. Налоги, поборы, повышение аренды – обычные беды маленького предприятия. Шаварш улыбается – легко ничего не дается. Даже в 1976-м не просил и не ждал наград, главное – что по-прежнему нужен. Недавно впервые позвонил один из двадцати спасенных, попросил помочь с работой. Это значит, говорит Карапетян, что его помнят. источник
из интервью от 19.09.11г.
Я дозвонилась и до самого Шаварша Владимировича. Спросила: а сейчас, на его взгляд, не разучились люди жертвовать собой ради других?
- Герои есть, просто мы плохо их видим. При советской власти не писали про катастрофы - поэтому то событие с троллейбусом вызвало большой резонанс... А вспомните случай, когда командир корабля посадил в лесу самолет? Было же! Герой? Конечно!
- Бочаров, который о вас написал 35 лет назад тогда первым, сказал, что мы одеревенели.
- Может, он и прав. Человек должен любить человека - для нас сейчас это звучит как пошлость. Мы не чувствуем смысла этих слов.
- А люди еще помнят о вашем подвиге? Или им все равно?
- Люди помнят. И уважают. Тем более у нас в России. Я даже не боюсь сказать, что любят. От этого легче жить.
- Вы бизнесмен сейчас?
- Бизнесмен - это спекулянт при советской власти. Я имею свое дело. И стараюсь в нем прогрессировать.
- А когда вы бросились спасать людей, что вы чувствовали или думали?
- Бесстрашных людей нет. Но я же знал, что могу. Я не МЧС, но зато пловец. Странно было бы проявлять свое умение только на чемпионатах... Когда первого схватил, вытащил, уже рефлекс начал срабатывать. Пять раз выдох, вдох, пять секунд - и пошел. Как на тренировке. Потом начал придумывать новые варианты, как сделать, чтобы больше народу спаслось. Я же знал, как человек умирает под водой...
С 1993 года Шаварш Карапетян вместе с женой Нэлли, двумя дочками (Люсинэ и Заруи) и младшим сыном Тиграном живет в Москве. Владелец обувного предприятия. Его именем назван астероид 3027 - Shavarsh. В городе Рыбинске проводят соревнования по подводному плаванию его имени. http://bestbashni.livejournal.com/179403.html
Отправлено: 04.07.13 16:04. Заголовок: тоже герой, это поня..
тоже герой, это понятие все-таки интернационально. Виктория Сото закрыла собой детей от пуль убийцы.
Прежде чем стрелок ворвался в ее класс, женщина спрятала учеников в подсобке, и убедила в том, что не в коем случае нельзя плакать. Сама прятаться не стала, так как понимала, что убийца может проверить помещение.
Когда Ланц зашел в комнату, Сото сказала, что все дети в спортзале и бросилась на стрелка, который сразу ее убил. Но 16 детей для которых она стала второй матерью, остались жить.
«Я говорил с Вики недавно. Она сказала, что очень любит всех 16 ангелочков, которых она учит. Она сказала, что ни за что не хочет отпускать их», – рассказал один из друзей учительницы.
Кроме Виктории Сото, Ланц также застрелил директора школы и учителя физики. Жертвами стрелка стали 20 детей.
Вечная память. Эту милую улыбающуюся девушку зовут Виктория Сото. Она могла бы стать замечательным учителем, выйти замуж, родить детей и быть счастливой мамой… Но вот, что написали в средствах массовой информации 14 декабря 2012 года.
Это Виктория Сото. Сегодня она погибла героем. Услышав выстрелы, она спрятала 16 первоклассников в шкафы. Когда стрелок пришел к ней класс, Виктория сказала ему, что ее ученики в тренажерном зале. Убийца застрелил ее и двинулся дальше. Она спасла жизнь всех своих учеников. Пожалуйста, передайте это другим. Виктория заслуживает того, чтобы её помнили за ее храбрость. Если бы не она, жертв было бы на 16 больше…
This is Victoria Soto. She died a hero today. She hid her first graders in the cabinets and closets after hearing the gunfire. When the shooter came to her classroom, she told him that her students were in the gym. He then gunned her down and moved on. She saved the lives of all of her students. Please pass this on if you see it. She deserves to be remembered for her bravery. Как стало известно после перестрелки, 27-летняя учительница первого класса Виктория Сото завела в подсобное помещение стольких детей, скольких смогла, после чего закрыла их своим телом. Женщина погибла от пуль убийцы.
Отправлено: 04.07.13 16:11. Заголовок: ОТ АФГАНА ДО БЕСЛАНА..
ОТ АФГАНА ДО БЕСЛАНА евозможно сказать человеку спасибо, если его нет в живых. Что ему от нашей благодарности? Плита на могиле теплее от этого не станет, боль в сердце его матери не уменьшится — а слова, что «он настоящий герой», так и повиснут в воздухе…
Один из трех сотрудников «Альфы», кто не вышел из боя в школе № 1 города Беслана — майор Маляров. Доброволец, ветеран войны в Афганистане. Разведчик. Офицер спецназа. Все это вехи биографии одного человека. Про него говорили: «Это спецназовец от Бога». Если, конечно, такое сравнение корректно. В Беслане старший оперуполномоченный 1‑го отдела Управления «А» майор Маляров, действуя внутри школы, перекрыл направление обстрела, который вёлся четырьмя террористами по помещению, где находилось около ста пятидесяти заложников. Получив смертельное ранение, офицер «Альфы» продолжал вести бой, ранил двух бандитов и заставил их отступить [img]http://www.specnaz.ru/img/images/Маляров.-Перекур-(2).jpg[/img] В Беслане старший оперуполномоченный 1‑го отдела Управления «А» майор Маляров, действуя внутри школы, перекрыл направление обстрела, который вёлся четырьмя террористами по помещению, где находилось около ста пятидесяти заложников. Получив смертельное ранение, офицер «Альфы» продолжал вести бой, ранил двух бандитов и заставил их отступить
«На протяжении многих лет спецназ отличался высоким профессионализмом и на фоне общего развала. В Российской армии его престиж был высок. Подразделение «Альфа» и вовсе считается элитой из элит. Но ужас Беслана показывает, что большая часть этой репутации не базируется на реальном умении».
Эта оценка принадлежит мистеру из Королевского института оборонных исследований в Лондоне, его имя — Джонатан Эйал. Свой комментарий на Би-Би-Си, датированный 7 сентября 2004 года, он озаглавил: «Войска специального поражения».
Как же хотелось давним «друзьям России», чтобы все вышло именно так, как описывал этот британский эксперт: «В результате российские войска занялись тем, что умеют лучше всего: поливать воздух огнем в любом направлении. Хирургически точных ударов, необходимых в подобных ситуациях, не было и в помине».
— Долг каждого нормального человека всегда помнить об этой трагедии, — говорит Герой Советского Союза, прославленный командир Группы «А» Геннадий Николаевич Зайцев. — Равнодушие опаснее, чем пуля и осколок снаряда. И если мы не хотим повторения подобного, а мы этого не хотим, то должны воспитывать в первую очередь личным примером неравнодушие в наших детях и внуках.
Фатима Кусова:
— Потеряв сестру Мадину, многих друзей и учителей, волей-неволей пытаешься представить, как бы сложились их судьбы. Теперь часто проецируешь линии жизни, которые не суждено было прожить…
Я подолгу смотрела на фотографии погибших спецназовцев, изучила черты лица каждого. Боже, сколько благородства и мужества в каждом из них. Когда я увидела фотографию Вячеслава Малярова, я подумала, что он олицетворяет собой образ русского богатыря.
После освобождения у меня появилось чувство вины перед семьями погибших и пострадавших при спасении. Может быть, кому-то это покажется странным, но я чувствую свою косвенную вину, ведь их сыновья и отцы, спасая меня, погибли.
Эта трагедия навсегда изменила мою жизнь, мое отношение к миру, к окружающим людям. Мы все вмиг постарели, из детей мы превратились в глубоких старцев, которые, встретившись со смертью, почувствовав на себе ее холод, вышли из зала.
Я глубоко убеждена, что в этом мире нет хаоса, все происходит с определенной целью. Вот уже восемь лет я задаю себе вопрос — в чем же главный урок этого события. Что мы не делали или делали не так? И самое главное, что должны делать?
В каком извращенном уме могла появиться идея — воевать с детьми? Один из боевиков пытался даже объяснить нам тогда их вселенскую миссию. Запомнилась его фраза: «Почему из всего чеченского народа сделали нацию боевиков?» Вот и пришли они к нам доказать обратное.
На второй день, когда мы просили у террористов воду, один из них сказал: «попросите у своих спецназовцев, они вас видят». Все три дня я представляла освобождение, каждый миг я ждала, что вот-вот все разрешится. Когда я увидела первого спецназовца — мне кажется, это был Андрей Туркин, ведь он был первым, кто вошел в столовую, — я так обрадовалась! У меня было ощущение, что это мой отец, мне пришлось подавить внутренний порыв — обнять его. СИЛУ ПОБЕЖДАЕТ МУЖЕСТВО
Вячеслав Маляров родился в городе Балаково Саратовской области. Рос без отца. С 1976-го по 1986 год учился в средней школе №10. Занимался в детско-юношеской спортивной школе № 1, где показал себя талантливым спортсменом, несмотря на отсутствие выдающихся физических данных.
По окончании средней школы Маляров поступил в Смоленский государственный институт физкультуры и спорта. В поединках он заслужил звание кандидата в мастера спорта по легкой атлетике.
По окончании 1-го курса Вячеслав добровольно вступил в ряды Советской армии, осуществив свою давнюю мечту стать военным. В 1987 году попросил направить его в Афганистан. Проходя службу в составе отдельной разведроты 103-й дивизии ВДВ, непосредственно участвовал в боевых действиях, уже в двадцать лет был награжден очень почетной и любимой в народе медалью «За отвагу».
Будучи в Афганистане, Маляров писал домой, что находится в мирной Монголии. «Из армии мне прислали два письма, в которых благодарили за воспитание сына, — вспоминает его мама, Анна Петровна. — В Афганистане он был награжден тремя медалями. Одна из них — «За отвагу».
В 1989 году он демобилизовался и продолжил обучение в институте, который окончил в 1992 году. Решив связать свою дальнейшую судьбу с армией, поступил на службу по контракту в 218-й отдельный батальон ВДВ специального назначения, дислоцированный в Подмосковье.
В 1994-1995 гг. Маляров «выполнял задачи по поддержанию конституционного порядка на территории России». Получил звание прапорщика. Вторая медаль «За отвагу» — за штурм Грозного. Там, в Чечне, во время проведения совместных спецопераций, его взяли на заметку сотрудники Группы «А».
В апреле 1996 года Вячеслав Маляров был зачислен в подразделение «А». В октябре 2002-го он был одним из первых, кто ворвался в здание Театрального центра на Дубровке, освободил большое количество заложников. За этот подвиг был награжден орденом Мужества.
— Маляров никогда не был солдатом, который просто тупо выполняет задания, — вспоминает ветеран «Альфы» Андрей Блохин. — Вячеслав всегда подходил к выполнению задания очень тщательно, продумывал все до мелочей. Даже ввел специальную памятку, в которую записывал все, что может пригодиться при выполнении очередного задания: пристрелка оружия, ориентировка на лесистой местности и т. п. Запомнить все невозможно, и особенно трудно вспомнить в чрезвычайной ситуации, под пулями бандитов, а «шпаргалка» в такой ситуации может стать хорошей подсказкой.
И эти нехитрые «шпаргалки» действительно спасали от верной гибели многих.
— Нашему спецподразделению я отдал двадцать восемь лет жизни, — говорит кавалер пяти боевых орденов полковник Юрий Торшин. — Кстати, в «Альфе» всего шесть человек отслужили более четверти века. Когда меня взяли в подразделение, я ради такого исключительного случая даже курить бросил. Впрочем, во время войны в Афганистане опять начал… Вместе с Вячеславом Маляровым и другими товарищами мы спасали заложников в Беслане. Ради того момента, когда ты выносишь из здания спасенного ребенка, мы и идем на эту сложную и опасную службу.
…За годы военной службы майор Маляров был награжден орденом Мужества, двумя медалями «За отвагу», медалями ордена «За заслуги перед Отечеством» I и II степени с изображением мечей, Суворова, «За отличие в воинской службе» и «Воину-интернационалисту от благодарного афганского народа», нагрудным знаком «За отличие в боевых операциях».
Из воспоминаний Анны Петровны Маляровой:
— Слава с детства был очень настойчивым. Уж если что задумал, то обязательно доводил дело до конца. Если что решил — сделает обязательно. Упорный, поблажек себе не даст. Военным мечтал стать с детства и уверенно шел к своей заветной цели. Никогда не жаловался и делал все для того, чтобы меня не расстроить. Даже не разрешил приехать на присягу, чтобы оградить от волнений и лишних, по его мнению, слез.
В 1976 году, когда Слава пошел в первый класс, он уже умел читать. Учительница всегда на собрании отмечала, что Слава очень честный. В первом классе писали они диктант, и сын получил за него «пятерку». Вдруг он поднимает руку и говорит: «Марья Васильевна, вы мне неправильно оценку поставили!». Она недоумевает: «Почему?», а Слава напоминает, что он в двух местах исправил ошибки. «Но ты же сделал это аккуратно», — успокоила она его.
Слава закончил четвертый класс. Летние каникулы. Встречает меня с работы: «Мама, я на работу устроился и принес ягоды для варенья». И такой радостный он был! Я спросила: «Куда же ты устроился?» Оказалось, в питомник, а я ему объяснила, что он «еще мал для работы». Но сын все-таки заработал тогда девятнадцать рублей.
На занятия спортом он шел всегда с удовольствием. Болеет, не болеет, это значения не имело. Поначалу просил меня записать его в секцию по борьбе самбо, но туда принимали только с тринадцати лет. Тогда с третьего класса Слава стал заниматься легкой атлетикой. С утра дома тренируется, после школы в спортивную секцию торопится. Другим стал, улица для него перестала существовать. Помню, в седьмом классе в дни каникул он говорит: «Мам, мне нужно на улицу выйти, а то люди подумают, что я книгу пишу….»
…Маляров гордился своей сестрой. Инна с малолетства занималась спортивной гимнастикой, ездила на соревнования и получала грамоты. Говорил: «Я тоже буду получать грамоты, как Инна». Восемь классов закончил без «троек», а в десятом получил несколько, так как он пропускал много уроков: ездил на соревнования по метанию молота. В итоге Маляров стал чемпионом Саратовской области.
Да, результаты этот крепкий парень показывал ошеломляющие. На доске рекордов спортивной школы № 1 города Балакова по сей день висит список его достижений. С 1986 года никто из балаковских спортсменов не мог сравниться с ним в метании молота.
Инна Владимировна, сестра Вячеслава, вспоминает:
— Мне очень повезло, что у меня был такой брат. Он старше меня всего на год. Помню, как с детства я чувствовала поддержку старшего брата. Когда я пошла в первый класс, Слава проверял мои домашние задания и, когда с работы возвращалась мама, докладывал ей: «Я уже проверил уроки у Инны». В восьмом классе после болезни я хотела бросить спорт, но Слава убедил меня продолжить тренировки. Так, благодаря ему, я и поступила в Смоленский институт физкультуры, где уже учился Слава. В трудные минуты Слава всегда поддерживал меня, давал правильные советы, всегда приходил на помощь. Я горжусь тем, что могу сказать: «Я — сестра Славы Малярова!» Он был трудолюбивый, честный, смелый и справедливый. Всегда знал, чего хочет в жизни, и своим трудом добивался цели.
Обучаясь на первом курсе Смоленского института физкультуры, Маляров одновременно окончил курсы парашютистов. 10 мая 1987 года он показал маме свой табель, где все отметки были отличными. «Сынок, не ровен час в Афганистан попадешь», — расстроилась Анна Петровна. Вячеслав успокоил: «Мне еще надо окончить этот курс института», — а у самого, как оказалось, уже была повестка в армию на 13 мая.
Маляров был очень хорошим сыном, братом, мужем и отцом. Ласково называл своих родных: «Танюшка моя, Кристиночка и Олежек». У БОЛЬШОЙ ДУШИ И БОЛЬ ВЕЛИКА
3 сентября 2004 года Кристине исполнилось семнадцать лет. Утром Маляров позвонил домой, чтобы поздравить дочку с днем рождения, и очень расстроился, узнав, что она уже ушла в школу.
— Приеду домой, тогда и отпразднуем это событие, — пообещал он. — Очень вас всех люблю. Ждите! За меня не волнуйтесь.
Этот разговор с Татьяной оказался последним. Времени у Вячеслава больше не было: спецназовцы вступили в решающую схватку с террористами.
— Я с замиранием сердца следила за новостными выпусками в сентябре 2004 года, — вспоминает со слезами на глазах Анна Петровна. — Верила, что с сыном все будет хорошо. Что он вернется домой живым и здоровым. У меня скакало давление. Я не спала все три ночи, пока развивались события в школе.
За пять дней до акции в Беслане, 27 августа, люди Шамиля Басаева разослали письма от его имени, в которых были такие слова: «Именем Аллаха Всемогущего и Милосердного я, Абдала Шамиль Абу-Идрис, Эмир исламской бригады «Рияд-аль-Салихин», объявляю о наступлении третьего тысячелетия исполнения предсказаний пророка Мухамеда. Мы будем взрывать ваши дома, корабли, самолеты, будем убивать вас на улицах ваших богомерзких городов, ибо смерть подлых неверных угодна Аллаху. Путь священной войны есть путь истинного мусульманина. Аллах акбар!»
В прессе и обширной литературе, посвященной трагедии Беслана, практически везде употребляется слово «штурм».
— Я бы предпочел называть это специальной операцией по освобождению заложников, — считает Герой Советского Союза, прославленный командир Группы «А» Геннадий Николаевич Зайцев, являвшийся официальным экспертом от ФСБ в комиссии по Беслану. — Так будет вернее. Штурм предполагает комплексное применение всех видов вооружений, а в Беслане этого, по понятным причинам, не происходило. Как не было и в Будённовске, где сотрудники «Альфы» и «Вымпела» шли на крупнокалиберные пулеметы и гранатометы с одним стрелковым оружием. Тем более, что в Беслане операция носила спонтанный характер, никто не ожидал такого развития событий. И взрыва в спортивном зале Оперативный штаб не готовил, иначе бы сотрудники «Альфы» и «Вымпела», зная о часе «Х», находились бы на исходных позициях, изготовившись к началу боевых действий.
Дзерасса Кусова:
— Находясь в зале в первый день после захвата, нам едва верилось в освобождение, но падать духом было непозволительно, — и я стала рассказывать сидящим рядом про передачу о спецназе, в которой рассказывали про группы «Альфа» и «Вымпел», про то, как они уже спасали заложников из плена. Но тогда они казались нереальными, вроде героев из мультфильмов.
Когда мы стали общаться с ветеранами спецназа и познакомились с офицерами, которые отозвались на наше горе, мы убедились, что это простые люди из плоти и крови. Только несгибаемая воля, сильный дух и благородство делают их неуязвимыми как в прямом, так и в переносном смысле этого слова. Они действительно не умирают, они переходят в вечность.
«Вечная память»… Нет, не вечна память, к сожалению. Но важен урок мужества, который они преподали нам всем. И это не только о тех, кто навсегда остался в том «Беслане злосчастного сентября», мне хочется вспомнить всех. И пусть мы не знаем вас в лицо, вы навсегда стали нам родными.
На памятных мероприятиях в первые сентябрьские три дня, знаю, вы всегда рядом, и поэтому ищу вас среди толпы, так хочется выразить вам свою признательность. Она, может, не утешит матерей, жен, детей тех, кто не вернулся тогда домой, но мы будем стараться оправдать ту цену, которая была заплачена за наше будущее.
…В Беслане старший оперуполномоченный 1-го отдела Управления «А» майор Маляров, действуя внутри школы, перекрыл направление обстрела, который велся четырьмя террористами по помещению, где находилось около ста пятидесяти заложников. Получив смертельное ранение, офицер «Альфы» продолжал вести бой, ранил двух бандитов и заставил их отступить.
В бой он пошёл без бронежилета. Так уж повелось у него с Афганистана. Говорил: «не попадет — значит не моя пуля, а попадет, тогда и бронежилет не спасет».
— Террористы забрасывали нас гранатами и поливали огнем, — говорит Герой России полковник Валерий Канакин. — Первый раненый — Стёпин. Ему разворотило ногу. Маляров вытащил Стёпина из-под огня, оказал первую помощь. А потом в числе первых вошел в помещение. Начали освобождать школу, и заложники буквально хлынули на нас. Вскоре стали подтягиваться соседние группы, теснить боевиков. При входе уничтожили трех бандитов, одна из них — «шахидка». Не успела взорваться или духу не хватило, не знаю.
Мы закончили освобождать основную часть здания и вышли в крыло. Встретили там сильное сопротивление террористов. Человека два-три вели интенсивный огонь. Вячеслав подполз, ответил огнем, и в это время его сразила пуля. КОГО ЛЮБИТ НАРОД, ТОГО ЛЮБИТ И БОГ
Командировка в Беслан должна была стать для Малярова последней — он собирался уволиться в запас и вернуться в Балаково. И родной город не забыл своего земляка. 15 ноября 2004-го решением Совета депутатов ему было присвоено звание «Почётный гражданин города Балаково».
11 января 2005 года на фасаде общеобразовательной школы №10, где когда-то учился будущий сотрудник «Альфы», появилась мемориальная доска. А ведь ее могло бы и не быть, как и самой школы.
Школа старая, на тот момент в ней училось всего сто шестьдесят человек. В этом же районе были построены два новых средних учебных заведения со всем необходимым оборудованием, — в них и перешла часть учащихся. По этой-то причине представители Комитета по образованию не исключали того, что старая школа будет все-таки закрыта — в целях экономии бюджетных средств. Попала, как говорится, под секвестр.
— С Анной Маляровой я познакомился четыре года назад на торжественной линейке в школе №10. И сразу проникся всем сердцем к женщине, которая вырастила такого сына, — рассказывает Виктор Горшков, депутат городского собрания Балакова. — Я стал помогать ей по мере возможности. Подружился с товарищами Вячеслава из «Альфы». С их помощью нам удалось отстоять школу, в которой учился Маляров. Но это было непросто.
— Я прошел тогда все кабинеты, — вспоминает Виктор Всеволодович, — и везде получал один ответ: решение о закрытии школы обсуждению не подлежит. В сердцах я набрал телефон Совета Ассоциации ветеранов «Альфы», объяснил им суть дела. В ответ услышал то, чего и ожидать не мог: «Мы выезжаем немедленно!» Проблема с закрытием школы, в которой учился наш легендарный земляк, была решена в одночасье.
В мае 2008-го они приехали все — в орденах и колодках. Трое ветеранов-«альфовцев» пробыли здесь два дня. Прямо с дороги вместе с Анной Петровной, приехавшей с ними, пошли по самым важным кабинетам. Везде разговаривали без лишних сантиментов: «Мы не позволим вам закрыть школу нашего товарища! Ни одна задача, поставленная перед «Альфой», не была провалена. А эту задачу мы поставили перед собой сами». Никому и в голову не пришло спорить с легендарными бойцами. Таким образом, герой Беслана еще раз прикрыл собой детей. На это раз силой и авторитетом своего имени, всего спецназа антитеррора.
— Каждый год 3 сентября у нас в школе проходит митинг, на котором мы вспоминаем Вячеслава, — говорит директор школы Тамара Терентьевна Павлова. — Рассказываем нашим ученикам, как Маляров спасал людей, вызволял заложников во время теракта на Дубровке, и, конечно, про Беслан…
Вторая мемориальная доска была торжественно открыта в октябре 2008-го на здании детско-юношеской спортивной школы № 1. С идеей вторично увековечить память Малярова выступил Геннадий Михайлович Русаков, директор школы, мастер спорта по спортивной гимнастике.
21 мая 2010 года в спорткомплексе «Форум» состоялось открытие турнира по мини-футболу, посвященного памяти Вячеслава Малярова. Инициатором проведения мероприятия выступил депутат городского Совета Виктор Горшков.
На турнир приехали боевые товарищи и Анна Петровна Малярова. На пресс-конференции глава города Кирилл Лаврентьев обратился к журналистам с просьбой быть максимально корректными в формулировке вопросов, не задавать «лишних». Сами гости попросили, чтобы фото- и видеосъемка с их участием не попали в Интернет. Дело в том, что двое — это действующие бойцы антитеррора. Такая осторожность вполне обоснованна: во время проведения спецопераций маски «альфовцы» одевают отнюдь не «для «красоты».
В том же 2010 году по инициативе депутата городского Совета Виктора Горшкова и предпринимательского сообщества в 9-м микрорайоне Балаково была высажена Аллея Славы. Там же установлены стелы с изображением Вячеслава Малярова, Александра Перова и Олега Лоськова — и в память всех погибших сотрудников спецподразделения. [img]http://www.specnaz.ru/img/images/А.)Инфо.-Балаково.jpg[/img] Аллея Спецназа в городе Балаково Саратовской области
Высадке деревьев предшествовал всероссийский детско-юношеский турнир по борьбе, посвященный памяти Вячеслава Владимировича. Теперь он уже проводится ежегодно. Его организаторами выступают Всероссийское движение «ДРОЗД» и компания «ФосАгро».
Документальный фильм «Бессмертен» об уроженце Балаково завоевал в январе 2011 года награду Федеральной службы безопасности. Он был снят студией «Отечество» и представлен на конкурс на лучшее произведение литературы и искусства о деятельности ФСБ.
В постановочных сценах роль Малярова исполнил актер местного драматического театра Олег Романовский, а роль осетинского мальчика Аслана — Илья Мельников.
Презентация картины прошла в Балаково. В основу киноленты легли воспоминания о Малярове его родных, одноклассников, друзей по детско-юношеской спортивной школе, боевых товарищей из «Альфы». В ленте использованы уникальные документальные кадры из архивов ФСБ, на которых запечатлен майор Маляров. К сожалению, жесткие рамки эфирного времени не позволили включить в фильм весь отснятый материал, пришлось многое «вырезать», оставив лишь самое ценное.
— Пожалуй, никогда не приходилось мне еще наблюдать настолько сильного душевного единения собравшихся вместе людей. После просмотра документального фильма буквально у всех на глазах были слезы. Когда же мы, представители «Альфы», поднялись на сцену, чтобы сказать слова приветствия, зал встречал нас стоя, мы же долго не могли сказать ни слова — настолько сильными были наши эмоции, — поделился своими впечатлениями вице-президент Международной Ассоциации ветеранов спецподразделения «Альфа» Владимир Елисеев. По числу посещений Балаково Владимира Владимировича можно уже считать старожилом этого города.
Весной 2011 года в городском музее состоялось знаменательное событие — передача личных вещей Вячеслава Малярова, которые привез депутат Виктор Горшков. Еще в прошлом году Анна Петровна передала в музей форму, в которой ее сын воевал в Афганистане, и прострелянный магазин от автомата. На этот раз экспозиция музея пополнилась новыми фотографиями Малярова и книгой журналиста Мурата Кабоева «Огненный шар». В ней описан весь ужас, испытанный заложниками, и рассказано об операции освобождения.
От Группы «А» балаковский музей получил боевую форму, шлем и чехол для специального военного фонаря, на котором сохранилась «гарь войны».
И вот — знак, который отметил всю деятельность, которая ведется в Балаково. 9 августа 2011 года школа стала именной. «Нашего полку прибыло!» — воскликнула газета «Спецназ России». И там же, в Балаково, был открыт памятник всем сотрудникам спецназа ФСБ, погибшим в Беслане.
Торжественная церемония открытия памятника собрала многих неравнодушных людей. Среди них были градоначальник Кирилл Лаврентьев, депутат Виктор Горшков, учащиеся, педагог Ирина Никитина, горожане.
Кирилл Лаврентьев от имени президента Международной Ассоциации ветеранов подразделения антитеррора «Альфа» Сергея Гончарова вручил благодарственное письмо Валентину Костикову — человеку, который помог создать и установить памятник.
В этот день звучали слова благодарности тем, кто рискует своими жизнями, сражаясь с терроризмом. Ирина Никитина зачитала отрывок из сочинения выпускницы школы Анны Терёхиной, которое она посвятила Вячеславу Малярову, где есть такие строчки: «…Нет, здесь его жизнь не оборвалась, наоборот, он просто плавно перешел в Вечность — и на небе (я в этом абсолютно уверена!) загорелась еще одна яркая звезда под названием Пик Славы».
В заключение мероприятия Кирилл Лаврентьев и учащийся Вячеслав Лозгачёв открыли памятник, до того момента прикрытый тканью. Как сказал Виктор Горшков, теперь есть место, куда можно прийти и почтить память героев «Альфы».
Дзерасса Кусова:
— В коридоре новой школы № 1 висят фотографии спецназа, и дети на переменах заглядываются на них, обсуждают их экипировку и боевое снаряжение, олицетворяют себя с ними. Они тоже будут защищать родину, они тоже будут бороться за добро!
Слова ничего не стоят, слова пусты! Они не могут отразить той теплоты, понимания и признательности по отношению к вам. Мы можем только пронести эти чувства через всю свою жизнь, и, выбирая ваши дороги добра, воевать со злом. Эта война ведь, в большей степени, за души. И каков бы ни был исход очередной операции, если вы ЕСТЬ, значит, вы побеждаете! Значит, есть еще добро.
Фатима Кусова:
— С тяжелой черепно-мозговой и минно-взрывной травмой я была направлена на лечение в Москву, где в Республиканской детской больнице перенесла нейрохирургическую операцию. Помнила, что находилась клиника где-то в конце Ленинского проспекта, недалеко был аэропорт. И вот совсем недавно я узнала, что на территории этого больничного комплекса многие годы размещался головной офис ветеранов «Альфы». Я лежала в палате, а совсем рядом, оказывается, находились люди, причастные к нашему спасению! Что тут скажешь? Нет слов. АНГЕЛ СЕГОДНЯ И ЗАВТРА АНГЕЛОМ БУДЕТ
В один из последних августовских дней рано утром в аэропорту Владикавказа приземлился самолет из Москвы. На его борту находились сотрудники Центра специального назначения ФСБ, вдовы и родители офицеров, погибших при освобождении заложников в школе № 1 г.Беслана.
Маршрут традиционный: аэропорт — кладбище — школа — аэропорт. На кладбище офицеры спецназа возложили венки и цветы к монументу погибшим заложникам и к «своему» памятнику, установленному моими земляками в благодарность за спасенные жизни.
— В прошлом году ребята затянули меня в школу через то самое окно, где Слава попал в здание, показали, где он был ранен, — тихо плакала Анна Петровна. — Он ведь сначала своего боевого товарища спас, ему ногу сильно повредило, сын его к стене оттащил, перевязал. А сам вот… От одной-единственной пули, дырочки в сердце, погиб. Командир говорил, он боролся до конца, из школы его еще живого увезли. Я все спрашивала, он в сознании был или нет, вдруг какое последнее слово передал. Нет, умер, не приходя в сознание.
Офицеры спецназа еще долго ходили по школе, вспоминали, рассказывали детали операции своим молодым коллегам. Вот здесь погибли Олег Ильин и Денис Пудовкин. Вот здесь лейтенант Управления «В» Андрей Туркин через проем в стене (БТР выдрал решетку на окне) заскочил в столовую. Оттуда навстречу — дети, боевик им вслед бросил гранату, которую своим телом и накрыл лейтенант.
В канун 35-летия Группы «Альфа» «Матери Беслана» направили поздравительную телеграмму ветеранам и сотрудникам спецподразделения «Альфа». «Итог Вашей службы — это сила, смелость, мужество, — говорилось в ней. — Это готовность пожертвовать собой во имя спасения чьей-то жизни. Это храбрость не безумная, а осознанная. 35 лет существования Вашей структуры дают чувство уверенности и защищенности гражданам страны, потому что они знают — Вам под силу любое дело. Была бы только правильная команда».
И еще строчка из этого обращения: «Вы живете мыслью о Беслане, что это такая же Ваша боль, как и наша, а десять Ваших товарищей, закрывшие грудью детей, навсегда остались в самом сердце Беслана».
Пожалуй, к этому трудно что-либо прибавить…
А в сентябре 2012 года у Кристины Маляровой, выпускницы Пограничного института ФСБ, родился сын, которого назвали Вячеславом. В честь деда. http://www.specnaz.ru/articles/196/22/1768.htm
Отправлено: 04.07.13 16:14. Заголовок: Спецназовец Олег Лос..
Спецназовец Олег Лоськов выносил детей из пылающей школы Прапорщик Олег Лоськов - один из десяти бойцов группы "Альфа", погибших при штурме школы в Беслане в сентябре 2004-го. В понедельник ему поставили памятник в селе Васильевка Воловского района Липецкой области. Бюст открыли в сквере напротив сельского храма. Здесь за несколько недель до гибели Олег венчался. Медовый месяц прервал звонок от начальства - спецназовца отправляли в командировку на Северный Кавказ. Первая для Лоськова операция закончилась трагически... - В составе штурмовой группы он столкнулся с четырьмя бандитами. Спрятавшись за спины заложников, они пытались вырваться из здания школы, - рассказал на открытии памятника замначальника боевого подразделения Олег ЛУЦЕНКО. - Прикрывая своего товарища, Олег получил смертельное ранение. Последними, кого спас Лоськов, были две маленькие девочки. Он вынес их на руках. Изображение солдата с ребенком на руках липецкие скульпторы Юрий Гришко и Игорь Мазур выгравировали на постаменте бюста. - Олег всегда с трепетом относился к детям, - вспоминали односельчане Лоськова. - Жизнь сложилась так, что ему в одиночку пришлось растить маленькую сестру. Он все умел: и порванные колготки заштопать, и косички девчушке заплести. А драться не любил, хотя силой Бог его не обидел. Посмертно героя наградили орденом "За заслуги перед Отечеством" IV степени. В школе, где он учился, создали музей Олега Лоськова. Односельчане назвали его именем улицу в Васильевке. В день открытия памятника васильевские школьники выпустили в небо 23 белых голубя. Столько лет исполнилась Олегу накануне бесланской трагедии. http://vrn.old.kp.ru/2007/09/06/doc195453/
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 80
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
У каждого времени свои герои. Вечная им память!
[/url] 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума
